Эпидемия тифа в поволжье
КРИЗИСЫ ОБЩЕСТВЕННОГО ЗДОРОВЬЯ В РОССИИ В ХХ ВЕКЕ
Борис Прохоров, Ирина Горшкова
Центр демографии и экологии человека ИНП РАН
На фоне сложной, противоречивой динамики состояния общественного здоровья в России ХХ века можно выделить четыре кризиса здоровья, которые каждый раз отбрасывали страну назад и ставили под угрозу достижения предшествующего периода: кризисы 1914-1923, 1932-1934, 1941-1947, 1991-1998 годов.
Кризис 1914-1923 годов обусловлен Первой мировой войной, сменой общественно-политического строя в России, гражданской войной и военной интервенцией, голодом 1920-1921 гг. в Поволжских губерниях. Как обычно в годы суровых испытаний, страну захлестнула волна инфекционных заболеваний - "испанка" (эпидемический грипп), туберкулез, сыпной тиф, кишечные инфекции, в том числе брюшной тиф, холера, дизентерия; среди детей - дифтерия. Эпидемия острозаразных заболеваний началась в армии. С августа 1914 по сентябрь 1917 г. число больных в армии составило: дизентерией - 66264; холерой - 30810; брюшным тифом - 97522; сыпным тифом - 21093; возвратным тифом - 75429.
Эпидемии паразитарных тифов во многом способствовала обстановка, сложившаяся в тылу страны. Здесь наиболее "горючим" материалом служили беженцы и военнопленные, которых расселяли по многим городам и населенным пунктам восточных губерний Европейской части России и Сибири. Волна беженцев охватила 25 губерний, число их в 1915 г. достигло 3-4 млн, а в 1917 г. - 10-15 млн. Количество военнопленных составляло 2 млн. Вместе с беженцами и военнопленными по стране распространились эпидемические заболевания. В середине 1915 г. они были зарегистрированы в 3 9 губерниях: брюшной тиф - в 107 местах, сыпной - в 43 и возвратный в 25. За период 1918-1920 г. число больных сыпным тифом определяют в 15-25 млн. На пике пандемии сыпного тифа в 1919 и 1920 гг. средний показатель заболеваемости в России на 10 тыс. жителей достигал соответственно 340 и 399 при максимуме 602 в Центрально-земледельческом районе. Вслед за сыпным тифом шло распространение возвратного тифа, в 1920 г. было около 1 млн. больных. С 1919 по 1923 гг. зарегистрировано около 3,5 млн. случаев возвратного тифа. В 1918-1920 гг. отмечена вспышка холеры, только в 1918 г. ею переболело более 40 тыс. человек. Очень тяжелое течение приобрела дизентерия, смертность от нее достигала 360-395 случаев на 100 тыс. населения.
Острозаразные болезни в России в годы Гражданской войны и военной интервенции (на 10000 населения)
Брюшной тиф
Сыпной тиф
Возвратный тиф
Холера
С августа 1918 г. по весну 1919 г. эпидемическим гриппом ("испанкой") переболело более 1 млн. человек. По оценкам экспертов, в результате голода в Поволжье, на Северном Кавказе и на Украине в 1922-1923 гг. погибло около 5 млн. человек.
Кризис 1932-1934 годов. Разразившийся летом 1932 г. на юге России и на Украине голод привел к массовой смертности, особенно детской. Голод сопровождался резким подъемом инфекционной заболеваемости. По СССР (большая часть заболевших пришлась на Россию) сыпным тифом в 1933 г. заболело около 900 тыс. человек, в 1934 г.- около 400 тыс., в то время как в 1930 г. заболевших было не более 100 тыс. Заболеваемость в 1933 г. достигала 500 случаев на 100 тыс. населения. Наибольшее число заболевших брюшным тифом было зарегистрировано в 1931-1932 гг.: от 260 до 300 тыс. человек, 165-180 на 100 тыс.; число заболевших в 1933-1934 гг. составило 200-210 тыс., 130-135 на 100 тыс., что в 1,8 раза выше уровня 1928 г. В 1931-1933 гг. отмечена вспышка дифтерии, заболеваемость повысилась до 120-125 на 100 тыс. в 1931-1932 гг. и до 100 - в 1933 г. В эти же годы отмечена эпидемия натуральной оспы - 60 тыс. заболевших в 1932 г. и около 40 тыс. в 1933 г.
Кризис 1941-1947 годов был вызван Отечественной войной, послевоенными разрухой и голодом. В тыловых районах в результате ухудшения санитарного состояния в связи с большим притоком беженцев из зоны боевых действий отмечался высокий рост заболеваний сыпным и брюшным тифами, дизентерией, малярией. Число заболевших сыпным тифом в 1941 г. было незначительно выше, чем в 1940 г., но в 1942 г. увеличилось в 5 раз и составило около 400 тыс. Еще большее число заболевших - около 600 тыс. - приходится на 1944 г., заболеваемость - около 400 на 100 тыс.населения. К концу войны заболеваемость снизилась, в 1945 г. она составила менее 300 на 100 тыс., в 1946 г. упала в 3,5 раза. Но в 1947 г. наблюдался новый подъем заболеваемости - на 50% по сравнению с предыдущим годом. Число заболевших брюшным тифом в 1941 г. было относительно невелико - 75 тыс. человек, в 1942- 1 943 гг. - 220-230 тыс., в 1944 г. - 115 тыс. и только к 1945 г. число заболевших вернулось примерно к уровню 1940 г. - 95 тыс. В годы войны отмечена небольшая вспышка холеры, между тем как с 1927 по 1940 гг. случаи холеры не наблюдались.
Из детей, рожденных в 1941-1945 гг., до начала 1946 г. не дожило примерно 4,6 млн., на 1,3 млн больше, чем умерло бы при уровне смертности 1940 г.
Огромные потери понесли Вооруженные силы. В частности, очень велики были санитарные потери: всего из армии и флота в ходе войны по ранению или болезни было демобилизовано 3,8 млн. человек, из них стали инвалидами 2,56 млн. По оценкам экспертов, на долю чистого повышения смертности в результате ухудшения условий жизни можно отнести 9-10 млн. умерших в годы войны. Трагический пример - блокада Ленинграда: с 1 июля 1941 г. по 1 июля 1942 года в городе захоронено 1 093 695 покойников, за этот период было вырыто 26,5 км братских могил.
Кризис 1991-1998 годов. Общественное здоровье в России, которое и без того находилось на низком уровне, заметно ухудшилось в переходный период, переживаемый страной после 1991 г. и отмеченный резким ростом смертности и падением продолжительности жизни. В этот период увеличивается число так называемых социальных болезней. Характерным примером такого рода служит рост, начиная с 1992 года, числа больных туберкулезом. В стране насчитывается 2,2 млн. больных всеми формами туберкулеза, в том числе 280,8 тыс. больных его активной формой. В 1990 г. от туберкулеза умерло 11671 человек (10,9 на 100 тыс.), в 1995 г. 2 2715 человек (20,6 на 100 тыс.). Угрожающе растет число болезней, передаваемых половым путем. В 1997 г. по сравнению с 1990 г. заболеваемость сифилисом выросла в 34 раза. В крупнейших городах страны заболеваемость венерическими болезнями была еще более высокой. Наблюдается рост венерических заболеваний у детей до 14 лет и появление случаев врожденного сифилиса.
Сходство кризисов. Все кризисные явления в общественном здоровье наступают вследствие социально-экономических и военных катастроф. Они сопровождаются повышенной смертностью, ростом числа инфекционных заболеваний, эмоциональными стрессами, увеличением интенсивности сердечно-сосудистой заболеваемости.
Различие кризисов. Первые три кризиса сопровождались очень высокой младенческой смертностью, во время последнего кризиса младенческая смертность мало отличалась от предыдущих лет. Новые лекарства и современные методы лечения несколько видоизменили картину инфекционной заболеваемости. В годы последнего кризиса была очень мала доля брюшного, сыпного, возвратного тифов, дизентерии, почти не было холеры. И в прошлые кризисные периоды и во время последнего кризиса наблюдался подъем заболеваемости туберкулезом, но в прошлые годы заболеваемость распространялась из-за отсутствия лекарств, а в наши дни большое место занимают формы туберкулеза, устойчивые к современным лекарствам.
Санитарно-эпидемиологическая деятельность в период Первой мировой войны 1914-1918 года.
Данные об уровне заболеваемости в России в 1914-1917 гг. основными официально регистрируемыми инфекционными болезнями приведены в таблице.
Во время войны в России ежегодно регистрировались эпидемии холеры. В 1914 г. случаи заболеваний имели место в 15 губерниях, а количество заболевших, по официальным данным, составляло 1800 человек. В 1915 г. эпидемии и отдельные вспышки отмечены в 53 губерниях и областях России, причем количество заболевших составило 34 582 человека. В 1916-1917 гг. наблюдался некоторый спад в распространении инфекции, однако в 1918 г. в стране разразилась большая холерная эпидемия, охватившая 37 губерний.
Постоянно регистрировалась высокая заболеваемость брюшным тифом и дизентерией. По-прежнему очагами кишечных инфекций оставались большие города с неупорядоченным водоснабжением и плохим санитарным состоянием. Заболеваемость брюшным тифом и дизентерией в действующей армии приобрела угрожающий характер.
Уже с первых дней войны начался подъем уровня заболеваемости сыпным тифом. Прежде всего оказалась пораженной русская армия (заболеваемость на 1000 человек личного состава составляла в 1912 г. — 0,13; 1913 г. — 0,13; 1915 г. — 2,33 и в 1916 г. — 1,68). Болезнь распространялась и среди гражданского населения, чему способствовали беженцы и военнопленные.
В 1915 г. начался подъем уровня заболеваемости оспой. В 1914 г. заболеваемость оспой в стране составляла 4,0 на 10 000 населения, в 1915 г. — 9,0, в 1919 г. — 30,0. Причиной распространения натуральной оспы, как и прежде, была недостаточная вакцинация населения против этой болезни.
Первая мировая война усугубила эпидемическую обстановку в России, в связи с чем вопросы санитарной охраны населения, борьбы с заразными болезнями вышли на первый план.
Санитарно-противоэпидемическое обеспечение русской армии во время Первой мировой войны исходило из принципов, разработанных отечественными врачами — участниками русско-турецкой и русско-японской войн, и предполагало изоляцию заразных больных, проведение дезинфекции и санитарной обработки, создание противоэпидемических барьеров между фронтом и тылом, проведение общих санитарно-гигиенических мероприятий (таких как улучшение водоснабжения и ассенизации), применение средств специфической профилактики. Для проведения этих мероприятий в армии была создана значительная сеть специальных санитарно-противоэпидемических учреждений (инфекционных госпиталей, санитарно-гигиенических, дезинфекционных и банно-прачечных отрядов). Все эти учреждения входили в штат войсковых соединений и были приближены к войскам (санотряд — в корпусе, дезинфекционные отряды — в дивизиях).
Фото 1. Полевой военно-санитарный поезд для оказания первой помощи передовым отрядам.
В то же время успешной работе мешала ведомственная разобщенность и отсутствие единой военно-медицинской организации. Как ни рациональны были меры, предусмотренные военно-медицинской службой, они часто оказывались малоэффективными, так как не подкреплялись должным количеством материальных средств. Проведение противоэпидемических и профилактических мероприятий превосходило возможности одной военно-медицинской службы. Поэтому решено было привлечь к участию в противоэпидемической работе общественные организации — Земский союз и Союз городов: в организации и проведении профилактических и противоэпидемических мероприятий, причем не только в губерниях страны, но и в действующей армии они призваны были играть важную роль.
Фото 2. Л.А. Тарасевич Фото 3. Е.И. Марциновский
При врачебно-санитарном отделе Земского союза были созданы специальные совет и бюро, общее руководство которыми было поручено П.Н. Диатроптову, вопросы борьбы с заразными болезнями — Л.А. Тарасевичу, подготовка медицинских кадров — Е.И. Марциновскому; в состав совета и бюро вошли представители санитарной организации Московского губернского земства, секретарем совета был 3.П. Соловьев.
Источники, относящиеся к периоду Гражданской войны, полны упоминаний об эпидемии тифа, поэтому обойти вопрос о влиянии этого фактора на военно-политические события невозможно. Статистические данные о видах потерь в годы Гражданской войны в России свидетельствуют, что доля санитарных превышало боевые. Исследование, проведенное под руководством генерал-полковника Г. Ф. Кривошеева, показало, что если в 1918 г. потери заболевшими и умершими от болезней составляли около 138 тыс. чел., то уже в 1919 г. выросли до 1 млн. 275 тыс., а в 1920 г. – до 2 млн. 908 тыс. человек [1]. Основной причиной их роста был тиф, который опередил все другие виды эпидемических инфекций: холеру, дизентерию, оспу и пр. Только по зафиксированным данным в 1918-1923 гг. было зарегистрировано свыше 7,5 млн. случаев заболеваний сыпным тифом; умерло от него более 700 тыс. чел. Но и эти данные не являются полными.
Во время Первой мировой войны случаи тифа зафиксированы на Кавказском фронте и в Туркестане – в районах, которые являются природными очагами ряда инфекционных болезней. Благодаря тому, что санитарная служба выполняла свои функции, эти вспышки достаточно быстро гасились [3]. Майкопский врач В.Ф. Соловьев прибыл на Турецкий фронт на берега Аракса в начале 1915 г. В письмах домой он сообщал о грязи в жилищах местных турок и курдов, о массе крупных вшей и блох. В связи с тем, что казармы для армии не были подготовлены, солдаты и офицеры вынуждены были жить зимой вместе с туземцами в их землянках [4]. В это время среди нижних чинов появился возвратный тиф, а в мае – сыпной тиф и холера [5]. Следующей зимой 1916-1917 гг. число заболевших не стало меньше. Военные врачи и фельдшеры не избежали заражения. Соловьев описывает военно-медицинский пункт, весь персонал которого лежал в тифозном бреду, и только случайно пробравшийся туда через снежные заносы врач из другого лазарета смог оказать им помощь. Нужно отметить, что тиф воспринимался доктором Соловьевым в тот момент как болезнь тяжелая, но не смертельная. При том состоянии медицины летальным исходом заканчивалось не более 3-4% случаев заболевания. Когда младший зауряд-врач заболел сыпным тифом, Соловьев находился около него и ждал кризиса его болезни, не слишком переживая об исходе [6].
После развала фронта масса солдат устремилась домой, увозя с собой и возбудителей острозаразных заболеваний. Первые случаи заболевания тифом эпидемического характера на Северном Кавказе, Дону и Украине появились в самом начале 1918 г., во время демобилизации армии, когда тысячи солдат из-за снежных заносов скапливались в помещениях вокзалов [7]. Первое время тиф был профессиональной болезнью военных. Среди выступивших в корниловский поход добровольцев оказались уже инфицированные им. А к лету 1918 г. он уже распространился и на обывателей, хотя и очень медленно [8]. Первые случаи дизентерии и тифа в селах и станицах левобережья Кубани относятся к концу июля 1918 г., т.е. кануну общего исхода большевиков из Черноморья и Кубани (Асеев А.Д.) [9].
Распространению эпидемии способствовала погодная аномалия. С 7 (20) декабря 1918 г. по 13 (25) января 1919 г. в регионе установилась необычайно теплая погода. Это способствовало тому, что заболевшие тифом дольше находились среди здоровых, заражая их. Распространение тифа первоначально было связано с изъянами в работе медицинских и интендантских служб армии и скученностью больших масс людей; отсутствовали факторы недоедания и переохлаждения. Но только отряды вступили на территорию Элистинского уезда, как начались сильнейшие морозы и песчаные бури[14].
Люди пытались согреться под еще теплыми брюхами павших лошадей (Швец В.А., 1956) [16]. Подводы были заняты тифозными больными. Пушки, пулеметы и винтовки оставлялись по пути. Но затем стали бросать и подводы с тифозными больными. Не хватало медицинского персонала. Мобилизованные врачи и фельдшера дезертировали из армии, оставшись на зимовку в селах Ставрополья. Жители в страхе перед мором не пускали солдат в дома, и те ночевали в холодных банях и в сараях (Триандафилов С., 1919) [17].
Размах эпидемии не только ослаблял армию как боевую силу, но он подрывал доверие армии к своему командованию. Сотрудник политотдела 12-й армии Степан Триандафилов сообщал о высказываниях красноармейцев 11-й армии во время отступления зимой 1918-1919 г., что это им урок за то, что пошли за революцией [22].
Остатки 11-й Красной армии подошли к зоне расположения советских войск в начале февраля 1919 г. И к этому времени относятся первые случаи тифа в частях Красной армии, расположенных в районе Царицына и Астрахани [25]. В марте 1919 г. заболел тифом Д.П. Жлоба, покинувший со своей дивизией Северный Кавказ до начала эпидемии. Вместе с ним тиф вывел из строя 40% личного состава его части [26].
Но в целом зимой 1919 г. армия Деникина еще не была поражена тифом в той мере, что Красная армия. Продолжала работать санитарно-эпидемиологическая служба. По сообщению врача А.Х. Бжассо, в больницах Екатеринодара смертность сыптотифозных больных не превышала 5-6%, в то время как в адыгских аулах умирало до 60% заболевших [35].
Сибирский историк В.С. Познанский установил, что движение пандемии шло на восток, а не в обратном направлении, как утверждал нарком Семашко. И это при том, что Казахстан и Средняя Азия действительно являются районами, эндемичными по тифу. В 1919 г. сначала тиф попал вместе с пленными красноармейцами в тюрьмы, потом был разнесен по городам освобождавшимися из-под стражи уголовными, которые забирали с собой для перепродажи вещи заболевших и умерших в тюрьмах. Это подтверждают воспоминания Ф.А. Калинина, советского работника из г. Белебей Уфимской губ., арестованного властями Директории, о пребывании в плену. В начале осени 1918 г. в Сибири тифа не было. В товарном вагоне в массе других арестованных Калинина везли из Уфы до Иркутска. Он описывал тяготы месячного пути: скученность, холод, плохое питание, антисанитарию. Узники умирали от разных причин кроме болезней. Тиф в Иркутске появился в ноябре 1918 г. сначала в тюрьмах, а потом и в лагере военнопленных (1920)[44].
Таким образом, картина эпидемии, представленная наркомом здравоохранения, не отражает всей действительности. Движение инфекции было связано с миграционными потоками, к которым следует отнести и движения армий, с санитарным состоянием публичных зон и степенью организованности транспортных систем и медицинских служб.
С середины октября 1918 г. в архангельских селах появилась испанка, завезенная интервентами. Многие крестьяне болели и умирали. Кое-кто специально не жил дома, укрываясь от болезни на лесных заимках. Село Тарасовское, поддерживавшее тесные контакты с белым Архангельском, постигла настоящая эпидемия гриппа: от нее умерло 60 чел. Во время этого массового заболевания, перекинувшегося на враждебное тарасовцам соседнее красное село Церковное, между ними установилось вынужденное перемирие. Испанка вскоре прекратилась сама собой, а вместе с этим возобновились бои между двумя селами[52].
Весной-летом 1920 г. в освобожденном Красной армией Ростове-на-Дону среди гражданского населения и частей, переводившихся с Кавказского театра военных действий в Причерноморье, появились случаи заболевания холерой, отличавшейся высокой летальностью – до 30%, но настоящей эпидемии удалось избежать.
Меры противоэпидемического характера в армиях Деникина, Колчака, Юденича не проводились, несмотря на то, что в Ростов эвакуировался цвет отечественной медицины, в том числе и эпидемиологии. Осуществляемые меры по борьбе с тифом носили полукустарный характер: по ночам проводилась дезинфекция вокзала; а население использовало ладанки с нафталином и камфарой как средство для отпугивания вшей[55].
Выздоровление тифозного больного не означало его полной реабилитации. Тиф, особенно возвратный, сопровождается многочисленными осложнениями, среди которых наиболее распространенными и тяжелыми были поражения сердца – миокардит – и нервной системы – головные боли, параличи, парезы, разнообразные психические нарушения от сумеречного сознания до маниакальных состояний. Очевидцы описывали случаи сумасшествия, наступившего после тифа, – у людей развивалась мания преследования, галлюцинации, депрессия[56].
Заболевание, ставшее причиной смерти, было получено этими молодыми красноармейцами за время пребывания на фронте. Это могло быть токсическое поражение сердца вследствие перенесенного тифа. Возможно, это является свидетельством того, что ресурс нации, воевавшей на тот момент уже шесть лет, был близок к исчерпанию. Результаты медицинского освидетельствования курсантов Саратовских военно-хозяйственных курсов в 1920 г. показали, что все без исключения курсанты причислены по здоровью к 3-й категории, т.к. имели те или иные физические недостатки, преимущественно порок сердца и грыжу[59].
Таким образом, картина эпидемии, представленная наркомом здравоохранения, не отражает всей действительности. Движение инфекции было связано с миграционными потоками, степенью организованности транспортных систем и медицинских служб, т.е. с факторами социального характера. Кроме того, оно влияло на ход военных действий и боевой потенциал армий. Если пик потерь от эпидемий у Красной армии пришелся на зиму 1918-1919 гг., то в армии Деникина и Колчака – на зиму 1919-1920 гг.
Закономерен вопрос о характере влияния естественноисторических процессов на общеисторические. В западной историографии утвердилась версия о том, что эпидемия Черной смерти (чумы), унесшая жизни трети жителей Европы в XIV в., вынесла приговор и системе крепостного права. Сократившаяся численность рабочих рук вызвала рост стоимости наемного труда, а расстроенные структуры государственного принуждения не смогли заставить бывших крепостных подчиняться старым правилам жизни[60]. Но эпидемия чумы, прокатившаяся в 1806 г. по Северному Кавказу и также сильно уменьшившая число работников, привела к обратным результатам на территории Кабарды. Народ обеднел и пошел в кабалу к князьям и узденям. Были приняты новые адатные постановления, отражающие новую социальную ситуацию. При этом также пострадавшие от мора вайнахи сохранили основные устои родового строя[61]. Таким образом, эпидемия выступила катализатором уже наметившихся тенденций.
Итак, тиф и война занимают в нашей истории один общий период. Война спровоцировала рост числа инфекционных заболеваний; они влияли на ее ход. Более инфицированная армия проигрывала и отступала. Иногда победа – занятие территории противника, где свирепствует эпидемия, или захват зараженных пленников, или переход больной армии на сторону бывшего противника, – становилась причиной изменения хода войны.
Источники и примечания:
Эпидемии холеры и тифа, становление здравоохранения, первые наряды скорой помощи и "недели чистоты" — в первые годы становления ТАССР. Материал подготовлен на основе газет, которые выходили в Поволжье 100 лет назад.
1918-1920 годы поистине можно назвать временем становления системы здравоохранения в ТАССР. В это время республику подстерегали страшные вещи — эпидемии тифа и холеры, недостаток еды, отсутствие доступной всем медицинской помощи и уже вот-вот подошедший голод.
26 сентября 1920 года считается днем основанием медицинской системы ТАССР. Именно в этот день при Наркомздраве Татарской Республики создана санитарно-эпидемиологическая секция из 13 человек, предназначенная для ликвидации массовых инфекционных, социальных болезней, для обеспечения санитарного контроля.
В начале 20-х годов Татарскую АССР поразили массовые инфекционные заболевания. Они были и раньше, но из-за неурожая последних лет и недостатка полноценной пищи, люди стали болеть чаще. В 1919 году на фоне высокой заболеваемости брюшным тифом, дизентерией, малярией и другими инфекциями в Казани началась эпидемия сыпного и возвратного тифов, а в июне 1921 года — эпидемия холеры.
Для стационарного лечения инфекционных больных необходимо было развернуть более 1 тысячи коек. Из 2 350 общего количества коечного фонда Горздрава в Казани в 1920 году, 1 064 койки были заняты больными с острозаразными заболеваниями, не считая детских инфекционных коек в детской клинике медицинского факультета университета.
В сентябре 1920-го 2-ая Советская больница (Шамовская) была переведена из инфекционных на положение общесоматической, а с ноября 1920 года стала клинической базой медицинского факультета Университета с госпитальными клиниками по хирургии, внутренним болезням и клиники по болезням ЛОР-органов с высоко квалифицированной медицинской помощью. Однако на территории больницы оставалось отделение для больных брюшным тифом в ведении кафедры госпитальной терапии, которой заведовал профессор Николай Горяев. Отмечая трудности в организации рационального питания больных, Горяев в отчете о работе кафедры за осенний семестр 1920 года, писал: "Одно время даже брюшно-тифозным больным ничего не могли дать, кроме черного хлеба, пшенной каши и супа из мяса сомнительного качества".
Строились отдельные заразные бараки, а потом инфекционные отделения при многопрофильных больницах, где больных курировали терапевты или педиатры, имея нагрузку до 30-50 больных на каждого врача. В этой работе им помогали лекарские помощники (лекпомы) и сестры милосердия, на которых падала основная нагрузка по выполнению лечебных мероприятий и ухода за больными.
С начала лета 1921 года в Казани началась эпидемия холеры. В отчете лечебного подотдела горздрава за июнь 1921 года указывается, что "в связи с появлением холеры, в горздраве работа приняла чрезвычайное положение, и все силы пришлось потратить на борьбу с ней".
Появление холеры в Казани прогнозировалось и подготовительная работа началась с весны 1921-го. Был открыт 2-ой заразный барак на 80 коек в Адмиралтейской слободе, начато приготовление заразного барака в Татарской слободе. Холера не заставила себя долго ждать и появилась в начале июня, быстро приобретая характер и темпы стихийного бедствия.
Первый случай холеры был выявлен 6-го июня. Заболела грузчица солевой баржи, прибывшей с низовья Волги. 10 июня было выявлено еще два случая заболевания. В это же время возникла вспышка холеры в Казанском военном госпитале, где сразу заболело более 100 солдат и комсостава. Заболеваемость среди гражданского населения стремительно увеличивалась и к концу месяца было зарегистрировано 453 случая холеры.
В отчете горздрава указано: "в действительности число заболевших было больше, так как часть больных не была зарегистрирована, а с другой стороны, за июнь месяц в Казани было подобрано на улицах неопознанных 240 трупов, среди которых в большей части смерть наступила, по видимому, от холеры".
Для станций скорой помощи, а их в городе всего было две — городская и заречная, — горкоммунотдел дополнительно выделил 15 городских возчиков-ломовиков. Дополнительно в городе в больницах и не только появилось еще около тысячи коек для больных.
Были организованы 12-и часовые дежурства врачей на скорой помощи и круглосуточные в холерных госпиталях. По приказу горздрава, кроме прививочных пунктов и санэпидотрядов дополнительно, во всех амбулаториях проводились прививки против холеры. Экстренная потребность в медицинском персонале была покрыта усиленной мобилизацией.
ЗДРАВООХРАНЕНИЕ ЗА ТРИ ГОДА
Известия, 6 ноября1920 г. №109
Отдел здравоохранения состоит из отделов: лечебно-госпитального, санитарно-эпидемического, охраны здоровья детей, охраны материнства и младенчества, фармацевтического и технического (для выполнения заданий отделов).
Лечебно-госпитальное дело. Только с 1919 года начинается единение всей медицины в одном органе — отделе здравоохранения. С этого времени количество амбулаторий увеличено с 10 до 22 отпускной способностью до 2 000 больных в день. В течение последнего месяца открываются амбулатории на окраинах (Подлужной ул., Ново-Клыковская стройка). Вместо одного принимавшего в амбулатории по всем специальностям, во всех амбулаториях работают несколько врачей различных специальностей, открыта сеть зубных амбулаторий. Вся помощь, как лечебная, так и лекарственная бесплатная.
Отсутствие врачей не дает возможность обеспечить все население медицинской помощью на дому. В 1919 году организована станция скорой медицинской помощи. Для частников больничных касс имеется кадр врачей для оказания помощи на дому.
Перед горздравом стоит задача — уничтожение частной практики врачей путем полного удовлетворения населения всеми видами лечебной помощи. Общее количество коек в лечебных заведениях увеличена за отчетное время с 500 до 2500.
11-я детская б-ца и ортопедические институт объединены в клинический институт имени Ленина, имеющий возможность оказывать населению хорошо обставленную стандартную помощь и готовить кадры врачей — специалистов и средний медицинский персонал.
Санитарно-эпидемическое дело. Санитарно-эпидемическое дело стало налаживаться лишь с организацией, после изгнания чехо-словаков, отдела здравоохранения.
Весна и лето 1919 года посвящены были помимо общей санитарной работы, подготовленным мероприятиям по борьбе с холерой. Широкое и активное участие принимал в это время санитарно-эпидемический подотдел в работах по улучшению водоснабжения. Осенью 1919 года и зимой 1919/20 г. подотделу пришлось вести борьбу с тяжелой эпидемией тифа.Когда эпидемия тифа стала прекращаться, подотделу пришлось готовиться к новой эпидемии холеры. В результате решительных мер эпидемию холеры удалось ликвидировать в самом ее начале.
С весны 1920 г. санитарно-эпидемический подотдел значительно расширил свою работу выделением двух отдельных секций — секции по контролю над пищевыми продуктами и секции жилищно-санитарной, согласна декрета о правильном распределении земельной площади среди трудящихся.
В настоящее время санитарно-эпидемический подотдел горздрава имеет в своем распоряжении: 12 районных врачей и их помощников, 4 дезинфекционных отряда, один из которых специально обслуживает бани, 7 изоляционных квартир и 10 дезокамер при разных больничных учреждениях. Кроме того, в ведении подотдела имеется санитарный транспорт из 23 лошадей при двух дезотрядах.
Охрана здоровья детей. Подотдел охраны здоровья детей был организован в 1919 году. Главными задачами своими он поставил предупреждение детских заболеваний, физическое развитие подрастающего поколения, проведение через школы правильных гигиенических знаний, улучшение всех видов детского питания и т.п.
С этой целью, организован институт школьных и школьно-санитарных врачей и устроены амбулатории, специально для школьного и дошкольного возраста — с приемами по всем специальностям.
Центральная школьная амбулатория с мая по 1-е ноября 1920 года зарегистрировала около 8000 посещений, в ней работают 11 врачей и 3 фельдшера.
К третьей годовщине Октября открыта также Центральная Мусульманская амбулатория с приемами по всем специальностям и зубоврачебным кабинетом. При ней организуется диетическая столовая на 50 человек. В этой амбулатории работают 8 врачей и 4 фельдшера, помещается она на Большой Мещанской, 56.
Для борьбы с туберкулезом детей, открыт в Казани Дом Слабого ребенка. Дом занимает бывшее барское помещение (быв. Зебнина по Ново-Горшечной улице). В верхнем этаже устроено убежище для туберкулезных детей на 35 человек, сюда отделяются дети из детских домов с целью изоляции их от здоровых детей. В нижнем этаже — амбулатории и лаборатория для исследования мокроты. При амбулатории — сестры-обследовательницы, обязанность которых посетить дом каждого больного ребенка, поступающего в амбулаторию с целью выяснения социальных условий его жизни.
При Доме организована диетическая столовая 100 человек. Больной ребенок получает 1 1/3 фунта хлеба, обед в два блюда и и на дом берет ужин. Также существует при Доме клуб для больных детей под руководством воспитательниц. Во главе дома стоит пролетарский совет из представителей профсоюзов и женской секции Р. К. П.
Санитарная помощь за отсутствием пригодных помещений и окрестностях города и в кантанах, налажена плохо. Имеется санаторий на 40 человек. Нынешним летом было вывезено в колонии до 350 детей. В будущем предстоит организованная посылка детей в колонии в большом количестве.
Охрана материнства и младенчества. Дело охраны материнства и младенчества находилось вначале (с весны 1918 г.) в ведении соответствующей секции при Губсобезе. В мае 20 года охрана материнства и младенчества перешла в ведение Губздрава, в Подотдел Ох. М. и М. В настоящее время в ведении Подотдела находятся три дома младенцу (по 80 детей до 4 лет в каждом).
Существует при Подотделе также дом матери и ребенка на 15 чел., имеющий целью оказывать помощь и соответственный уход беременной женщине в течении двухмес. до и после родов.
Ясли при заводе Пороховом, Сухарн. и на телеграфе работают в несколько смен и обслуживают 150 детей. Ясли при фабрик. Поляр, Победа, Александров., Артоскладе, Алафуз, Пошивочн. мастерск. рассчитаны на 360 детей.
Для того, чтобы упомянутые учреждения обслуживали в перв. очередь самые нуждающиеся рабочие семьи, учрежден институт сестер-обследователей, которые знакомятся на местах с экономическим положением семьи, желающей поместить ребенка в одно из учреждений.
Патронатом сестрам поручается уход на дому, они дают первые врачебные советы, оказывают посильную помощь в получении необходимых предметов ухода и, переодически посещая детей, следят за их развитием. Консультации предположено организовать во всех гор. районах. Каждая мать определен. народа должна будет не менее 2 раз в мес. показывать ребенка и себя врачу, через которого получает удостоверение на получение определенного питания для себя и ребенка и рецептов на необходимые предметы ухода. При консультациях будут организованы молочные пункты с распределителями. В настоящее время совместно с К.П.О. намечена организация таковых в 10 районах, в котор. д. б. начата работа после 10 ноября.
В ближайшее время открывается мастерская для пошивки белья для новорожденных. Все работа подотдела протекает при ближайшем участии работниц и в полном контакте с Отделом Раб. Областкома.
Фармацевтическое дело. В 1918 году была проведена национализация всех аптек. К сожалению, Россия не имела своего лекарственного производства, все привозилось из Германии и Швейцарии. В связи с войной, а потом и блокадой, приток лекарств прекратился. За последний год предпринят ряд мер к засеву и сбору лекарственных трав и выработка медикаментов на химических фабриках. Уже получен положительных результат. Мир с соседними государствами даст возможность снова приобрести необходимые медикаменты.
Читайте также:
