Колония туберкулезно больных и вич истории

40 лет назад считалось, что до полной победы над туберкулезом осталось совсем немного. Масштабная вакцинация и широкое применение таких эффективных антибиотиков, как изониазид и рифампицин, вселяли надежду. Однако уже в начале 1990-х появились штаммы туберкулеза, устойчивые к имеющимся лекарствам, и эта болезнь снова стала глобальной угрозой. Сегодня она, согласно докладу ВОЗ за 2018 год, в списке десяти главных причин смерти людей в мире.

В зоне высокого риска

Если же проанализировать статистику по смертности от одного определенного возбудителя инфекции, то туберкулез и вовсе лидер. Он уносит больше жизней, чем ВИЧ/СПИД. В 2017 году он него умерли 1,3 млн человек, тогда как от ВИЧ/СПИД — 300 тыс. больных.

Согласно данным ВОЗ, около 10 млн людей в 2017 году поставили диагноз "туберкулез". И эти цифры могут вырасти, ведь, согласно оценкам ВОЗ, около 1,7 млрд человек или 23% населения планеты живут с латентной туберкулезной инфекцией. А значит, почти у каждого четвертого человека в определенный момент может развиться активная форма заболевания.

"В зоне высокого риска Россия, Индия и Китай. В 2018 году именно в этих странах была зарегистрирована почти половина случаев первичного заражения штаммами туберкулеза, устойчивыми к изониазиду и рифампицину. Лекарственно резистентный туберкулез отличается быстрым прогрессом и тяжелым течением болезни, часто приводит к патологическим процессам, поэтому ВОЗ уделяет особое внимание его распространению. А в Сибири и на Дальнем Востоке ситуация хуже, чем в остальных регионах России. И заболеваемость туберкулезом, и распространенность резистентных форм здесь в два раза выше, чем в среднем по стране", — поясняет Елена Уфимцева, кандидат биологических наук, старший научный сотрудник лаборатории медицинской биотехнологии НИИ биохимии Федерального исследовательского центра фундаментальной и трансляционной медицины (ФИЦ ФТМ).

Угроза настолько серьезна, что ее нельзя игнорировать. Выступая в ноябре 2017 года на Первой глобальной министерской конференции ВОЗ "Ликвидировать туберкулез", президент России призвал делегатов объединить усилия и вместе разработать эффективные средства диагностики и лечения.

Результаты совместной работы сотрудников НИИ биохимии ФИЦ ФТМ в Новосибирске и Уральского НИИ фтизиопульмонологии уже доказали, что этот подход плодотворен. Впервые получив живые клетки с возбудителями туберкулеза из тканей легкого человека, они разработали методики, которые перевернули традиционные представления о диагностике и лечении смертельно опасной болезни.

Пленных — брать

Чтобы понять, как работают новые методики, нужно разобраться в механизме возникновения заболевания. Туберкулез вызывает патогенный микроорганизм Mycobacterium tuberculosis, который далекие от медицины люди знают под названием "палочка Коха". В человека она попадет воздушно-капельным путем.

В легких человека ее встречают особые клетки — альвеолярные макрофаги, чья главная задача — защищать органы дыхания от микробов и всех других чужеродных агентов, способных нанести им вред. Это первый защитный барьер на пути любой инфекции. Однако палочки Коха макрофагам удается победить далеко не всегда.

"Заболеет человек туберкулезом или нет, зависит от того, справятся ли макрофаги в его легких с возбудителями туберкулеза. Каждый раз ход дальнейшего развития инфекции зависит именно от этого. Если макрофаги сумеют захватить и уничтожить микобактерии, человеку ничто не угрожает. Однако в процессе долгой эволюции, которую возбудители туберкулеза прошли вместе с человеком, они выработали механизмы, помогающие им подавлять бактерицидную функцию макрофагов", — поясняет Наталья Еремеева, кандидат биологических наук, старший научный сотрудник Уральского НИИ фтизиопульмонологии Минздрава РФ.

Если инфекция преодолеет первый защитный барьер, микобактерии проникают внутрь макрофагов и колонизируют их. При этом палочки Коха могут годами и даже десятилетиями жить внутри клеток-хозяев и не размножаться.

Это и есть латентная туберкулезная инфекция, которая, по оценкам ВОЗ, есть у четверти населения земного шара. А потом микобактерии могут внезапно активизироваться, и человек заболевает. Поэтому так важно оценить содержание палочки Коха в макрофагах и их функциональное состояние в легких конкретного человека.

"К сожалению, пока об этом известно мало. Исследования взаимоотношений микобактерий туберкулеза с клетками-хозяевами проводятся в основном при инфицировании лабораторными штаммами микобактерий клеток постоянных, то есть трансформированных раковых, клеточных линий, или клеток, полученных из организмов мыши и человека, — как правило, из крови. Однако понятно, что нельзя считать полученные данные реальной картиной патогенеза туберкулезной инфекции в легких того или иного человека. Необходимы новые подходы к изучению механизма заболевания", — убеждена Елена Уфимцева.

Захватить врага живьем

В клинике Уральского НИИ фтизиопульмонологии каждый день проводят несколько операций по удалению у больных туберкулезом фрагментов легких, наиболее пораженных инфекцией. Елена Уфимцева предложила использовать часть удаленных тканей для выделения альвеолярных макрофагов, зараженных возбудителями заболевания. Технологию получения и культивирования живых инфицированных клеток из воспалительных образований Уфимцева уже отработала в НИИ биохимии на лабораторных мышах.

Однако развитие инфекционного процесса при туберкулезе легких у человека и мыши существенно отличается. Поэтому Уфимцева и Еремеева разработали новую методику, позволившую впервые выделить живые мишени инфекции — макрофаги, пораженные микобактериями, из легких пациентов, которых пришлось прооперировать, поскольку лекарственная терапия не дала результатов.

"Мы начали совместную работу в августе 2014 года, а в июле 2016 года получили первый патент Российской Федерации на изобретение "Способ получения ex vivo культур альвеолярных макрофагов из операционного материала больных туберкулезом легких и способ оценки вирулентности (вирулентность — способность заражать организм человека — прим. ТАСС) Mycobacterium tuberculosis с использованием полученных ex vivo культур альвеолярных макрофагов", — рассказывает Елена Уфимцева.

Если не вдаваться в детали, запатентованная технология выглядит так: когда в операционной удаляют фрагменты легких, пораженных туберкулезом, часть тканей тут же направляется в микробиологическую лабораторию. Там их обрабатывают в стерильных условиях, выделяя иммунные клетки, которые помещают в лунки планшета с питательной средой.

"Менее чем за сутки макрофаги прикрепляются ко дну лунки, образуя одинарный слой клеток, — продолжает рассказ Елена Уфимцева. — Через 16–18 часов, когда прооперированный пациент еще лежит в реанимации, мы уже получаем клеточные культуры, которые можно исследовать под микроскопом. Мы имеем возможность оценить, в какой степени макрофаги инфицированы микобактериями, каково функциональное состояние возбудителя заболевания и самих клеток-хозяев, а также насколько вирулентны бактерии в легких пациента, больного туберкулезом, на момент проведения операции".

Чем более вирулентны микобактерии, тем опаснее они не только для самого больного, но и для окружающих. "Оценка вирулентности важна не только для продолжения лечения пациента, но и для врачей. Они должны знать, какие пациенты инфицированы высоковирулентыми микобактериями, чтобы не заразиться самим, предотвратить распространение возбудителя болезни и не допустить эпидемии", — подчеркивает Елена Уфимцева.

Игра на опережение

Ни один из методов диагностики, использующихся сейчас в клинических лабораториях противотуберкулезной системы Минздрава РФ, не способен дать подобные результаты за столь короткий срок. Согласно принятой медицинской практике, после плановых операций часть удаленных у пациента тканей направляется для проведения анализов — гистологического, бактериологического и ПЦР.

Их задача — оценить, есть ли в тканях ДНК микобактерий и произошли ли в них мутации, вызывающие устойчивость к противотуберкулезным препаратам. А чтобы определить вирулентность возбудителя туберкулеза, патогенами, полученными из организма больного, заражают морских свинок.

"Многие из этих методов очень трудоемки, а главное, результата обычно приходится ждать очень долго — от одного до трех месяцев, — говорит Елена Уфимцева. — А разработанная нами методика позволяет оценить зараженность микобактериями в первый же день после операции".

В клинике Уральского НИИ фтизиопульмонологии также проводятся все анализы, предусмотренные протоколом, утвержденным Минздравом РФ. Елена Уфимцева и Наталья Еремеева уже исследовали ткани из легких 30 пациентов. Одновременно проводились стандартные исследования этих же фрагментов. И каждый раз авторы новой методики получали результаты намного быстрее, чем позволяют обычные методы.

Новая методика превосходит традиционные методы не только по скорости, но и по результативности. У одного из прооперированных пациентов исследовали на микобактерии ткани легкого, удаленные от основных очагов туберкулезной инфекции — каверн и туберкулем.

Гистологический анализ, на который ушла неделя, вообще не выявил микобактерий в макрофагах в этих участках. Бактериологический анализ через два месяца показал, что возбудитель заболевания не растет и не образует колонии в лабораторных условиях.

А исследовательницы из Сибири и Урала всего за 18 часов определили, что в этих тканях легкого заражены более 3% клеток-защитников и почти в половине этих клеток микобактерии уже образовали колонии. Были и другие случаи, когда методика Еремеевой-Уфимцевой позволяла найти пораженные клетки там, где их не находили традиционные исследования.

"Так мы убедились: методы, использующиеся сейчас в клинических лабораториях, не позволяют точно оценить ни зараженность клеток легких возбудителем заболевания, ни функциональное состояние микобактерий и самих клеток-хозяев в прооперированных легких пациентов," — резюмирует Елена Уфимцева.

Убить, но не навредить

Скорость и результативность — далеко не основные преимущества новой методики. Ее главное достоинство в том, что она позволяет получить из легких пациентов, больных туберкулезом, живые клетки, инфицированные микобактериями.

Взаимодействие возбудителя заболевания и клетки-хозяина исследуют в искусственной среде в сроки, наиболее приближенные к их нахождению в организме больного. Поэтому результаты изучения поведения клеток-защитников и заражающих их микобактерий настолько же достоверны, как если бы они продолжали оставаться в легких пациентов.

"А значит, можно провести персонифицированную оценку ситуации, что не позволяет сделать ни один из использующихся сейчас методов диагностики, — поясняет Наталья Еремеева. — Если через два-три дня культивирования вне организма пациента количество микобактерий внутри макрофагов начинает увеличиваться, можно сделать вывод: туберкулезный процесс может прогрессировать".

Когда проведенное ранее лечение не помогло уничтожить возбудителя заболевания, крайне необходимо корректировать лекарственную терапию. Ведь, если не подобрать эффективный препарат, риск рецидива после операции резко повысится.

"Внутри макрофагов бактерии надежно защищены от внешнего воздействия, поэтому далеко не каждый антибиотик способен их уничтожить. А теперь мы имеем возможность прямо в лаборатории протестировать различные препараты и оценить, способны ли они справиться именно с теми штаммами микобактерий, которые стали причиной туберкулеза у прооперированного пациента", — подчеркивает Наталья Еремеева.

"Методы тестирования противотуберкулезных препаратов, которые используются обычно, занимают много месяцев. Но главное, чтобы их провести, нужно обязательно получить чистые изоляты микобактерий из тканей легких пациентов в лабораторных условиях. Однако существует так называемый "феномен некультурабельности микобактерий туберкулеза": изоляты удается получить лишь из легких единичных пациентов. Поэтому традиционные методы применимы только для ограниченного круга больных. В нашей методике подобных ограничений нет", — добавляет Елена Уфимцева.

Найти подходящий именно для данного больного антибиотик — половина дела. Не менее важно подобрать дозу, которая сможет уничтожить палочки Коха, но при этом нанесет минимум вреда ослабленному после операции организму пациента.

Новая технология позволяет за пару дней сделать и это — найти оптимальное соотношение эффективности противотуберкулезного препарата и его токсичности. Авторы методики уже получили патент РФ на изобретение "Способ оценки антимикобактериального действия противотуберкулезных препаратов с использованием биологического материала пациентов, больных туберкулезом легких".

Методики есть, а политической воли нет

Разрабатывая описанную выше методику, Елена Уфимцева и Надежда Еремеева сделали еще одно открытие.

"Исследуя ткани из легких различных пациентов, мы обнаружили, что микобактерии внутри макрофагов периодически образуют так называемые корды: выстраиваются вдоль своих длинных осей, заплетаясь в косы, — поясняет Елена Уфимцева. — Мы первыми в мире обнаружили корд-колонии микобактерий в альвеолярных макрофагах из легких пациентов, больных туберкулезом. Раньше такой рост в кордах иногда фиксировали, но лишь в лабораторных условиях при размножении штаммов микобактерий на плотных питательных средах. Феномен объясняли повышенной вирулентностью патогена. Мы связали появление корд-колоний в макрофагах с повышенной вирулентностью микобактерий, инфицирующих легкие больного туберкулезом".

Новая методика позволяет обнаружить корд-колонии тоже всего за 16–18 часов. Сразу же можно сделать вывод: микобактерии в легких больного отличаются повышенной вирулентностью. А как уже говорилось, чем раньше удастся это установить, тем легче предотвратить распространение возбудителя туберкулеза и избежать эпидемии.

"Потому так важно, что мы можем выявить корды уже на следующий день после операции. Напомню, что для анализа вирулентности на морских свинках понадобится три месяца", — подчеркивает Елена Уфимцева.

Корды из палочек Коха — это аналог бактериальных биопленок, которые наиболее устойчивы к действию антибиотиков. Даже если использовать повышенную концентрацию препарата, справиться с бактериями в таких случаях крайне сложно. Поэтому, если вовремя обнаружить корд-колонии, это позволит разработать индивидуальную стратегию лечения пациента после операции. А не допустить обострения и рецидива болезни поможет еще одна разработка сибирских и уральских исследователей.

"Проанализировав поведение микобактерий в исследованных нами тканях легких, мы разработали способ оценки рисков реактивации туберкулезного процесса после операции на легких. Мы уже получили патент на изобретение "Способ определения способности микобактерий туберкулеза к размножению в альвеолярных макрофагах пациентов, прошедших курс противотуберкулезной терапии", — рассказывает Елена Уфимцева.

Авторы инновационных разработок убеждены, что их можно быстро внедрить в медицинскую практику клиник, в которых проводят операции по удалению из легких пациентов тканей с очагами туберкулезной инфекции.

"Еще раз подчеркну, что наши методики просты в исполнении, информативны, наглядны и всего за пару дней позволяют получить результаты, которых не дают стандартные методы, которые сейчас используются в российских клиниках и финансируются государством. Необходимое оборудование для культивирования клеток, световые и флуоресцентные микроскопы во многих клинических лабораториях уже есть. А расходные материалы для выделения клеток из тканей легких стоят копейки. Даже если учитывать, что в России в год проводится примерно 10 тысяч операций по удалению пораженных туберкулезом тканей легких пациентов, сумма все равно получится не слишком большой", — говорит Уфимцева.

По данным правозащитников, в настоящее время в России в местах лишения свободы находятся более 400 тысяч человек, страдающих различными заболеваниями. Исходя из того, что в стране всего около 650 тысяч заключенных, здоровы из них меньше половины. В этой связи диссонансом звучит статистика региональных тюремных ведомств и самой Федеральной службы исполнения наказаний, значительно отличающаяся от данных российского Министерства здравоохранения.

Статистика

Подводя итоги 2017 года, пенитенциарное ведомство России отрапортовало об успехах своей медицины: снижение смертности от туберкулеза составило 41 процент, от ВИЧ-инфекции – более чем на 12 процентов.

– У нас потрясающие успехи по лечению туберкулеза, – отчитался заместитель руководителя ФСИН России Валерий Максименко. – За прошлый год (речь идет о 2016 годе. – РС) снижение смертности на 54,6 процента. В этом году (2017 год. – РС) на ноябрь месяц – 41 процент снижения смертности от уже сниженного уровня прошлого года. Таких успехов, как у нас, нет нигде по стране!

Валерий Максименко также сообщил, что в пенитенциарном ведомстве выработаны свои методики борьбы с таким заболеванием, например, как туберкулез. А пресс-служба ФСИН России сообщила агентству "Интерфакс", что и от сердечно-сосудистых заболеваний смертность снизилась на 2,3 процента, а от онкологических – на 13,4 процента.

Но очевидно, что не все так уж гладко. Российское Министерство здравоохранения, например, совсем не радуется, а еще и предостерегает. "Несмотря на очевидные достижения в борьбе с туберкулезом, не может не вызывать озабоченность тенденция к росту распространенности множественной лекарственной устойчивости к противотуберкулезным препаратам среди больных туберкулезом", – сообщает оно.

С выводами министерства согласны и правозащитники. В мае 2017 года российская организация "Горячая линия" на деньги президентского гранта реализовала проект по мониторингу заболеваемости туберкулезом в местах лишения свободы. По его итогам в докладе организации говорится, что выявлена масса проблем – недостаточные меры профилактики туберкулеза в местах лишения свободы, неэффективное оказание медицинской помощи, несовременные методы лечения и обследования больных заключенных, а главное, невнимательность и бесчеловечность сотрудников ФСИН. В документе особо подчеркивается непонятное для правозащитников желание исказить реальность, скрыть процент заболеваемости и даже вылечивания.

"Особняком стоит тотальное нежелание пенитенциарного ведомства проводить какие-либо медико-социальные экспертизы для тяжело больных заключенных. Будь то освидетельствование по факту получения инвалидности, будь то экспертиза по установлению наличия заболевания, препятствующего отбыванию наказания", – говорится в докладе.

• Альбина Г. – Мой муж сидел в ИК-15 города Копейск Челябинской области, там заболел туберкулезом, из-за этого его перевезли в тюремную больницу. Он мне говорил, что надо купить катетеры для капельниц, я их привезла и отдала врачам. Они говорили, что все нормально, а потом его вдруг перевели в реанимацию. Мы попросили врачей созвать комиссию, чтобы освободить его по болезни, раз за решеткой его не могут эффективно лечить, а они ни в какую! Я пошла к адвокатам, но уже ничего сделать не успела – он там умер. Когда его хоронили, у него были заклеены глаза и рот, его сильно загримировали, уши были почему-то синие. И весил он, страшно себе представить – 25 килограммов. Когда он лежал в реанимации, мы ведь еще привезли передачу продуктовую, но наверное, до него она и не дошла. У врачей спрашивала: "Он хоть кушает?", и они мне отвечали: "Да, наверное". Ужасные там люди работают, вот что хотела сказать.

​Лекарства

По данным пресс-службы Госкорпорации "Ростех", ее "дочка" под названием "Нацимбио" назначена единственным поставщиком лекарственных препаратов и медицинских изделий, которые ФСИН закупает в 2017–2018 годах. Соответствующее распоряжение подписал председатель правительства России Дмитрий Медведев в минувшем августе. Сообщается также, что до конца 2018 года именно эта организация обеспечит поставку для нужд ФСИН 24 наименований лекарственных препаратов и 11 медицинских изделий, в числе которых рентгеновские установки и УЗИ-сканеры.

– Наша компания работает с поставками для ФСИН с 2014 года, и мы накопили достаточный опыт в этой сфере. Благодаря систематизации закупок был минимизирован риск отсутствия необходимых препаратов на местах и полностью исключено попадание в закупку контрафактных лекарственных средств. Новое назначение говорит о доверии к компании, и мы сделаем все возможное, чтобы его оправдать, исполнить условия контракта, подтвердить репутацию надежного поставщика, – цитировал заявление тогда еще генерального директора "Нацимбио" Марьям Хубиевой сайт компании "Ростех" в августе 2017 года.

По данным того же "Ростеха", для нужд ФСИН в 2016 году "Нацимбио" поставила более 4,5 миллиона упаковок лекарственных препаратов. В самой компании "Нацимбио" утверждают, что объем поставок составил более 7 миллионов упаковок. Стоит отметить, что с 2016 года закупаются исключительно российские препараты, никакого импорта.

По словам юриста проекта мониторинга Дины Латыповой, справку о получении и расходовании лекарственных препаратов администрации учреждений, где они проводили свои исследования, рекомендовали запросить в ГУФСИН России по Челябинской области – так как поставка препаратов по всем учреждениям осуществляется централизованно из Москвы. Однако на запрос они должного ответа не получили. Многие вопросы остались проигнорированы.

– Но нам удалось сделать фотоснимки складов и шкафчиков для хранения лекарственных препаратов, – рассказывает Дина Латыпова. – Таким образом мы узнали названия некоторых лекарств, применяемых для лечения туберкулезных больных в местах заключения. К чему такая секретность – непонятно. Возможно, к тому, что многие из них уже считаются устаревшими и неэффективными. Также мы узнали, что лекарств порой просто не хватает на всех – заключенным приходится их покупать самим. Но и тут возникают сложности – не всегда их беспрепятственно пропускают в передачах, по сути, оставляя людей без должной медицинской помощи.

• Татьяна Л. – Мой муж сидит в Мордовии, пару лет назад у него обнаружили ВИЧ и гепатит С. Берут кровь раз в 4–6 месяцев, а результаты не говорят. Предлагают терапию. Сразу скажу, что в зоне есть два вида терапии: обычная (98 процентов на ней), при которой лекарство пьют горстями, и хорошая (дают избранным). Муж не принимает терапию обычную, потому что отсутствует информация о нагрузке – боимся, что печень просто откажет. Писал заявление, чтобы взяли нормально анализы, а я здесь (на воле) смогла получить консультацию у нормального инфекциониста, исходя из анализов. А они отказывают! Состояние его здоровья очень ухудшилось, я понимаю, что ему нужна помощь. Но как повлиять на этот процесс – не знаю.

Женщины

В марте 2017 года члены Общественной наблюдательной комиссии посетили женскую исправительную колонию №5 Челябинска. В комнате приема передач находились две женщины, которые ранее здесь же и отсидели свой срок, а теперь принесли "передачки" подругам. В разговоре с ними открылись страшные факты, как на самом деле лечат в колонии, где имеется один выделенный отряд для заразившихся туберкулезом.

– Надолго больные женщины здесь не задерживаются, всего неделю-две, – рассказывает Настя, отсидевшая здесь весь свой срок. – Всех заболевших туберкулезом этапируют очень далеко, в ЛИУ №32 города Минусинск Красноярского края, в котором отбывают наказание женщины, больные туберкулезом.

По словам собеседницы Радио Свобода, в самой колонии №5 плохое медицинское обслуживание – невозможно попасть на прием к врачам, таблетки, в том числе и противотуберкулезные препараты, дают редко.

А вот в соседней колонии №4, по словам девушек, и этого нет – ни специальной больницы, ни отрядов для лечения больных туберкулезном. Всех заболевших тут же отправляют в ИК-5, где они также получают минимальное лечение, а затем они также этапируются в Минусинск. Таким образом, в Челябинской области и близлежащих регионах вообще отсутствуют специализированные лечебные учреждения для лечения заболевших туберкулезом осужденных женщин. Каким образом лечат подследственных женщин, также неизвестно, однако в той же минусинской больнице, по данным УФСИН по Красноярскому краю, имеется и помещение, функционирующее в режиме следственного изолятора.

В этой связи правозащитники задают вопрос о нарушении прав на своевременное оказание медицинской помощи заключенным женщинам, больным туберкулезом, и о нарушение права на отбывание наказания по месту жительства. Кроме того, они полагают, что этапирование женщин, больных туберкулезом, за тысячи километров является бесчеловечным отношением. И в качестве доказательств приводят ссылки на дела, рассматриваемые ЕСПЧ в отношении к больным туберкулезом: "Худобин (Khudobin) против Российской Федерации" (№59696/00), "Васюков (Vasyukov) против Российской Федерации" (№2974/05), "Логвиненко (Logvinenko) против Украины" (№13448/07), "Полякова (Polyakova) и другие против Российской Федерации" (№35090/09) и другие аналогичные дела.

• Анастасия М. – В нашей колонии был страшно трагический случай: девушка забеременела, вынашивала ребенка тяжело, но врачи ничего не находили и внимания на жалобы мало обращали – мол, всем тяжело беременной ходить. А во время родов у нее обнаружили рак. Именно на родах, а не тогда, когда вынашивала. Получается, и УЗИ должным образом не делали. После родов ее, конечно, стали готовить на "актировку" (освобождение по болезни или инвалидности. – РС). С первого раза суд не отпустил, а со второго раза приняли положительное решение, но дали десять дней на обжалование для прокуратуры, и вот на восьмые сутки она у нас там и умерла, не попала домой со своим малышом.

Инвалиды

Движение помощи тяжелобольным заключенным "Обреченные умирать в неволе" вот уже несколько лет изучает медицинские проблемы в местах лишения свободы.

– В социальных сетях нам постоянно пишут жалобы, задают вопросы, просят помощи, – рассказывает волонтер движения Людмила Винс. – Многие из них касаются проблем, связанных с тем, что в пенитенциарных учреждениях людям просто отказывают в проведении медико-социальной экспертизы по факту установления инвалидности. Особенно это касается больных туберкулезом, гепатитами и ВИЧ-инфекцией.

Связано ли это с нежеланием системы УИС признавать тот факт, что последствия от этих заболеваний при их лечении в условиях ведомственных медицинских учреждений серьезны и приводят к инвалидности, либо с нежеланием региональных Бюро МСЭ устанавливать инвалидность больным заключенным, эксперт доподлинно сказать не смог. Но она предположила, что, возможно, имеет место общая тенденция к искажению статистики заболеваемости в пенитенциарных учреждениях. Это предположение связано и с последним скандалом, связанным с медицинской службой УФСИН по Красноярскому краю, о котором сообщал портал "Медиазона", опубликовавший запись совещания главного врача медико-санитарной части по Красноярскому краю Владимира Элярта, где последний призывал, например, своих подчиненных скрывать факты смерти осужденных от туберкулеза.

• Елена Р. – У брата цирроз печени, он инвалид, отбывает наказание в ЛИУ-15 города Волгоград. У него каждые полгода рецидив. Как помочь ему, мы не знаем. С медицинской помощью проблематично, мама – пенсионерка, последний раз летом мы покупаем ему лекарства на 20 тысяч, чтобы снять рецидив. Как долго будет это еще продолжаться, не знаю, в суд пойти с ходатайством об освобождении хотели, но медики отказываются его "актировать".

Наблюдения правозащитников таковы: проблемы в тюремной медицине были всегда, но усугубляться они начали в 2014 году, именно тогда, когда ведомство решило провести первую масштабную реформу. Именно она принесла массу нерешенных до настоящего времени вопросов – от отсутствия лицензий на ту или иную медицинскую манипуляцию в больницах ФСИН по всей стране до странностей в сфере финансирования, заказов и поставок лекарств для больных заключенных.

Многие известные правозащитники тогда выступили за то, чтобы тюремщики отказались от своей собственной медицины, раз уж не могут нормально лечить, передав полномочия Минздраву. Но ни ФСИН, ни сам Минздрав к этому тоже оказались не готовы.

Сейчас много говорят об освобождении по болезни тяжелобольных заключенных – согласно Постановлению правительства №54 от 6 февраля 2004 года. Казалось бы, не можете сами вылечить – освободите, но не тут-то было. Количество освобожденных год от года не растет, "актировки" добиться настолько сложно, что проще из тюрьмы сбежать, сделав подкоп. И вместо того чтобы признать, что люди умирают, что вылечить их в условиях тюремных больниц просто невозможно – ведомством искажается статистика. Можно даже предположить, что больных в тюрьмах просто выгодно иметь.