Адо льф соломо нович шае вич

В России имеется одна из наиболее крупных в мире иудейских общин (по оценке 1999 г., в РФ живут около 340 тыс. евреев, из них, согласно данным опросов, исповедуют иудаизм 27-40%). По числу сторонников она занимает 5-6-е место после православных, мусульман, буддистов, католиков и, возможно, иеговистов. Хотя численность иудеев в России не растет, их влияние остается значительным. В России строятся синагоги, еврейские общинные центры и школы, иудейская религия возрождается. Однако в последние два года российский иудаизм переживает внутренний раскол. Иудеи РФ примерно поровну разделены на сторонников двух крупных организаций: Конгресса еврейских религиозных организаций и объединений в России (КЕРООР), возглавляемый главным раввином России Адольфом Шаевичем, и Федерации еврейских общин России (ФЕОР), которая считает главным раввином Берл Лазара. О том, что разъединяет двух признанных лидеров российского иудаизма, они рассказывают в публикуемых ниже интервью.

Из досье "НГ" Адольф Соломонович Шаевич родился 28 октября 1937 г. в Биробиджане. Окончил Хабаровский политехнический институт, работал в Биробиджане в управлении механизации. В июне 1972 г. пришел учиться в еврейскую религиозную школу при Московской хоральной синагоге. С 1980 г. - раввин Московской хоральной синагоги, в 1983 - 1992 гг. - главный раввин Москвы. В 1987 г. избран главным раввином СССР. С февраля 1993 г. - главный раввин России. Член президиума Российского Еврейского конгресса (РЕК).

-Адольф Соломонович, скажите, пожалуйста, cколько сегодня в Москве синагог?

- Наша синагога здесь, в Спасоглинищевском переулке, рядом с ней синагога горских евреев "Бейт Талхум", синагога в Марьиной Роще, синагога на Бронной, синагога в Отрадном, Мемориальная синагога на Поклонной горе.

- А на Малой Бронной - это чья синагога?

- Хасидская. Синагога в Отрадном как бы нейтральная, но тамошний раввин - приверженец Хабада, хотя и не входит ни в какие организации.

- Хасиды в России практически не пользуются влиянием среди рядовых евреев и представлены лишь несколькими десятками раввинов, но имеют больше синагог по стране, чем остальные иудеи.

- У нас сейчас евреи не разбираются в различных течениях иудаизма. Во многих городах никогда не видели живого раввина, и когда приезжает человек в шляпе и говорит: "Я - раввин", все восторженно следуют его указаниям. Особенно когда начинают выдавать какую-то гуманитарную помощь, подарки. К тому же у хасидов огромные материальные возможности, и для них открываются многие двери.

- Хасиды из "Хаббад любавич" вначале, по-моему, тоже входили в КЕРООР┘

- В Москве существовала хабадская синагога в Марьиной Роще, они с нами никогда особо не сближались, были автономны. Хасидские общины создавались здесь американскими раввинами. Были и израильтяне, но в основном американцы. Они в 1993 году вошли в КЕРООР, но буквально через два года прекратили с нами какие-либо контакты и основали свою структуру "Хабад любавич". Два года назад они решили создать легитимную структуру под названием Федерация еврейских общин (ФЕОР) в противовес даже не КЕРООР, а Российскому еврейскому конгрессу (РЕК).

- Берл Лазар часто говорит о том, что Шаевич уже стар и пора его заменить молодым главным раввином, то есть самим Берл Лазаром. Скажите, есть ли вообще в иудаизме традиция замены раввина по причине достижения преклонного возраста?

- В самом иудаизме таких норм нет, но на практике они существуют. Например, в Венгрии раввин уходит на пенсию после 70 лет. Однако если он изъявляет желание работать дальше и община это поддерживает, то он может оставаться действующим раввином и после 70 лет.

- То есть о том, чтобы раввин уходил на пенсию лишь из-за того, что ему исполнилось сколько-то лет, ни в одной стране мира, кроме России, речи не идет?

- Да. Нигде в мире раввины не уходят на пенсию в 60 лет.

- В 90-е годы отношения с властью у вас складывались хорошо, а в 1999 году испортились. Почему это произошло?

- Я - жертва моих контактов с Владимиром Гусинским. Когда меня избрали главным раввином России в 1993 году, мы столкнулись с финансовыми проблемами. Нужно было платить за электричество, за строительные и ремонтные работы. Вот это здание синагоги, которой 120 лет, - оно же все эти 120 лет всерьез ни разу не ремонтировалось. И сейчас мы начали ремонт, а быстро закончить его не хватает средств. Гусинский больше всего нам помогал.

- А Березовский помогал?

- Да, и Борис Абрамович тоже помогал нам в 1993-1994 годах. Но потом перестал.

- Как произошло избрание Берл Лазара главным раввином?

- Довольно своеобразно. Они пригласили на свой съезд своих сторонников, а я, например, такого приглашения не получил, как и остальные раввины из КЕРООР. Из 17 раввинов, избравших Берл Лазара главным раввином России, 15 не имели российского гражданства, в основном это граждане США. Я же считаю, что главного раввина России должны избирать россияне.

- Вы не получили приглашения от российских властей на участие в официальной церемонии встречи президента Израиля Моше Кацава в Кремле 23 января 2001 года, а Берл Лазар получил. 20 апреля 2001 года вас и вовсе вычеркнули из списков Совета по взаимодействию с религиозными организациями и объединениями при президенте РФ. Как вы думаете, кто это делает?

- Я думаю, что все эти решения принимает Александр Волошин. В России Кремль решает, кто должен представлять еврейские общины. Это ненормально.

- Почему Кремль предпринимал эти шаги против вас?

- Эти шаги были направлены, собственно, не против меня и КЕРООР, а против Гусинского и РЕК. А мы пострадали как бы заодно. Как говорится, лес рубят - щепки летят. И я оказался этой щепкой.

- Скажите, пожалуйста, почему большинство евреев негативно относятся к хасидам?

- Я думаю, что скорее всего из-за разной ментальности. Ведь, как я уже говорил, большинство из Любавичских раввинов - не россияне и слабо понимают нужды и проблемы тех, с кем живут и работают.

- Вице-президент РЕК Евгений Сатановский назвал хасидов "еврейскими ваххабитами". Они действительно относятся к иудаизму так же, как ваххабиты к исламу?

- Хасиды - ультраортодоксы. Мы тоже принадлежим к ортодоксальному иудаизму, но в сегодняшней России, среди сегодняшних российских евреев трудно быть ортодоксальным иудеем. Хасиды будут иметь хоть какое-то количество сторонников в России до тех пор, пока у них есть деньги. Большинство российских евреев никогда не воспримут идеи хасидизма. Хасиды, например, ни в коем случае не примут в свои общины или школы тех, у кого отец еврей, а мать русская. А ведь эти люди часто считают себя евреями, и их нельзя отталкивать от иудаизма.

- Что вы можете сказать о взаимоотношениях КЕРООР с сегодняшними российскими властями? Как изменились эти взаимоотношения после избрания Леонида Невзлина президентом Российского еврейского конгресса (РЕК)?

- У нас очень хорошее взаимодействие с комиссией по связям с религиозными организациями при правительстве Москвы, которую возглавляет Николай Валерьевич Меркулов. Прекрасные отношения с комиссией по связям с религиозными организациями при правительстве РФ во главе с Валентиной Ивановной Матвиенко. Конструктивно мы взаимодействуем и с отделом внутренней политики администрации президента.

С избранием Леонида Борисовича Невзлина президентом РЕК отношения КЕРООР с властью стали более деловыми и конструктивными. Невзлин помог нам улучшить отношения с властями, да и само его избрание помогло поднять моральный дух КЕРООР. Теперь уже никто не решается препятствовать нашей деятельности, во всяком случае в открытую.

- Расскажите, пожалуйста, о планах КЕРООР на будущее.

- Мы будем развивать еврейское религиозное образование, чтобы евреи лучше знали, что такое иудаизм, что такое раввин. Например, мы считаем, что раввинов для российских евреев надо готовить в России, и сейчас у нас уже есть такая возможность. Мы бы хотели пропагандировать толерантное отношение ко всем религиям, в том числе и среди неевреев создавать положительное отношение к иудаизму. Для того чтобы евреи лучше разбирались в иудаизме, а неевреи могли черпать информацию об иудаизме из первоисточника, мы собираемся создать новый сайт КЕРООР в интернете. Там мы планируем обсуждать не только чисто религиозные или еврейские вопросы, но и все мировые и российские события. Это будет, так сказать, еврейский взгляд на интересующие всех проблемы.

О еврейских традициях в бывшем СССР и в нынешней России, о своем пути к служению, о возвращении к религиозным корням, а также о распространенных этнических предрассудках и любимых еврейских анекдотах рассказал в интервью РИА Новости накануне своего дня рождения глава Конгресса еврейских религиозных организаций и объединений России, главный раввин Адольф Шаевич. Беседовал Виктор Хруль.

- Адольф Соломонович, поздравляем вас с днем рождения. Как евреи обычно празднуют этот день и как вы намерены его отметить в этом году?

— Особой традиции праздновать день рождения в иудаизме нет, поэтому евреи отмечают это событие так же, как и все остальные. Я буду отмечать свой день рождения в кругу семьи, с близкими и друзьями.

- А как отмечали еврейские праздники в вашей семье во времена СССР, когда вы были ребенком?

— Мои родители жили как все ассимилированные еврейские семьи. Во времена советской власти все, что было связано с религией, планомерно уничтожалось, поэтому родители не делились с нами религиозными знаниями, никакой возможности познакомиться с еврейской традицией не было.

Мы, конечно, знали, что есть праздники, которые называются Песах, Рош а-Шана, Суккот, но что это такое – мы не имели понятия. Мой отец не был ни комсомольцем, ни коммунистом, но несмотря на это все же был идейным человеком. Моя мама готовила замечательные еврейские блюда, но при этом родители считали, что главное для детей — получить высшее образование и вступить в партию.

Отец и мама очень много работали, и мы с братом после школы большую часть времени проводили на улице. Жили в коммунальных квартирах, потому, как вы понимаете, еврейских праздников в нашей семье не праздновали.

- Как же вы стали раввином?

— В 1972 году я приехал из Биробиджана в Москву в надежде устроиться в столице. Я даже не думал тогда о религиозном образовании, просто пытался найти работу, но безуспешно. Мне неоднократно отказывали, а один раз популярно объяснили, что если меня примут на работу, а я подам заявление на отъезд — в 1972 году как раз был пик отъезда в Израиль, — то у них будут неприятности.

В общем, евреев на работу не брали. В то время мой друг работал дежурным врачом на скорой помощи, и мы обычно ночевали в его машине, а когда такой возможности не было, то на вокзалах, в аэропортах, скверах, под лодками в Серебряном Бору…

Лето шло к концу, и я уже думал, что придется возвращаться в Биробиджан. Но однажды знакомые ребята посоветовали мне обратиться в еврейскую общину. Мол, там есть религиозная школа — иешива, и учащимся дают временную прописку. Я тогда не имел ни малейшего понятия о еврейской традиции. Если бы до моего отъезда в Москву кто-нибудь сказал мне, что я стану раввином, ни за что не поверил бы. Но тем не менее я пришел к ректору иешивы Льву Григорьевичу Гурвичу и меня приняли с испытательным сроком, без стипендии и без предоставления жилья. В то время мне уже исполнилось 35 лет. Председатель общины предложил мне работать сторожем в синагоге, и мне позволили там ночевать.

Жизнь стала потихоньку налаживаться, я уже стал получать зарплату, а потом и стипендию. За несколько месяцев я научился читать на иврите, хотя когда впервые увидел буквы, то подумал, что выучить этот язык невозможно. А потом к нам в иешиву приехал раввин из США Артур Шнеер — один из немногих раввинов, которым разрешали приезжать в Советский Союз. Он добился разрешения направить нескольких человек из нашей иешивы на учебу в Венгрию. В то время на территории соцстран только в Будапеште была единственная раввинская семинария.

Я попал в число тех, кого отправили в Венгрию. Там я проучился семь лет и в 1980 году с дипломом раввина вернулся в Москву. В то время главный раввин Москвы Яков Фишман был очень болен, и он настоял, чтобы я остался в Москве в качестве его помощника.

- Что бы вы посоветовали юношам, которые сегодня чувствуют призвание к служению?

— Сегодня получить религиозное образование может каждый, кто этого хочет. Причем это можно сделать как у нас в России, так и в другой стране, а потом вернуться сюда и работать в любой общине. Но получить диплом раввина — это еще далеко не все. Тем юношам, которые чувствуют такое призвание, я бы посоветовал запастись терпением. Служение раввина требует очень большого терпения.

- Как вы относитесь к евреям, которые не являются иудеями, то есть не верят в Бога вообще или стали последователями других религий?

— Еврей, даже если он не является религиозным человеком, в любом случае остается евреем.

- А кто из неевреев может стать иудеем?

— Ограничений нет. На это имеет право любой человек любой национальности, но только если он искренне хочет принять иудаизм. Но следует помнить, что жить по законам, которые Всевышний дал Моисею, это большая и очень серьезная ответственность.

- Бывали ли на вашей памяти случаи обращения в иудаизм неевреев в России?

— Бывали, и немало. Даже сейчас в нашу синагогу приходят молодые люди, как мужчины, так и женщины, которые чувствуют потребность стать иудеем. Причем в последнее время такие случаи довольно часты. Да и в истории известна масса случаев, когда неевреи не просто принимали иудаизм, а становились впоследствии заметными религиозными фигурами.

- Как возник Конгресс еврейских религиозных организаций и объединений России?

— С наступлением перестройки и возрождением религиозной жизни мы стали часто сталкиваться с проблемами различного характера, например, с возвращением еврейским общинам синагог, открытием еврейских школ и многим другим. Никакого формального объединения, представляющего интересы еврейских общин во взаимоотношениях с властью, тогда, естественно, не было. Для решения вопросов такого рода была необходима официальная организация. Таким образом, в январе 1990 года был учрежден Всесоюзный совет еврейских религиозных общин (ВСЕРО). После распада СССР была создана новая всероссийская организация, являющаяся правопреемницей ВСЕРО, – Конгресс еврейских религиозных организаций и объединений в России (КЕРООР), который выполнял те же задачи.

- Сколько синагог действует в общинах КЕРООР? Как складываются отношения с другими еврейскими организациями и органами государственной власти?

— На момент образования ВСЕРО в Российской федерации официально было зарегистрировано 29 синагог. Сегодня их более 50 — какие-то из них были возвращены общинам, какие-то отреставрированы и восстановлены. Кроме того, открыто много общинных домов и центров — в общей сложности их около 70.

Отношения у структур КЕРООР с органами государственной власти в Москве и регионах складываются вполне конструктивно. Мы очень часто обращаемся к властям со всевозможными просьбами, и нам всегда стараются помочь и идут навстречу.

КЕРООР и Федерация еврейских общин России (ФЕОР) очень часто сталкиваются с одинаковыми проблемами. Это касается многих аспектов религиозной жизни: религиозные образовательные учреждения, возвращение синагог, ритуальные услуги и другое. КЕРООР и ФЕОР сотрудничают в этой плоскости, и думаю, что это сотрудничество будет продолжаться.

- Что, на ваш взгляд, препятствует возвращению россиян к своим духовным корням?

— В период советской власти, когда государство к религии относилось, скажем, не очень дружелюбно, не одно поколение родилось и было воспитано в атеистических традициях. И это не потому, что люди были плохие, просто страна пошла по такому пути, сбрасывая со счетов все прошлое, в том числе и многовековые традиции веры. Это коснулось всех без исключения религиозных конфессий.

Когда десятки лет людям внушали определенную модель отношения к религии, это, естественно, привело к тому, что у многих стремление вернуться к духовным корням просто отсутствует. Если плодородную землю дотла выжечь, то потом потребуется немало сил и времени, чтобы ее восстановить. Возвращение к религиозным корням так же требует времени.

- Какой бытующий в российском обществе стереотип о евреях вам больше всего не нравится?

— Пожалуй, это утверждение о существовании всемирного еврейского заговора. Якобы где-то, причем непонятно где, существует тайное и всесильное еврейское правительство, которое руководит всеми процессами во всем мире и в обществе — в политике, в экономике и так далее — и влияет на судьбы всех государств, существующих в мире. И якобы в этот процесс вовлечены все евреи поголовно. Что все евреи стоят друг за друга горой и, если еврей добивается какого-либо положения, он будет "тянуть своих". История знает массу примеров — возьмем хотя бы Льва Троцкого, — когда человек, будучи евреем по происхождению, добившись каких-либо высот, как раз поступал с точностью до наоборот. Лично я никогда не встречал убедительных подтверждений, доказывающих существование мирового еврейского заговора. Но, к сожалению, утверждение о его существовании имеет место, и кому-то это очень удобно. Ведь ссылаясь на это утверждение, можно легко найти виноватых во всех происходящих бедах.

- Расскажите, пожалуйста, ваш любимый анекдот про евреев.

— Их действительно очень много. Вот один из любимых: Призвал Создатель Адама и сказал ему: " Адам, ты должен пойти по дороге…" "А что такое дорога?" — спросил Адам. Создатель объяснил Адаму, что такое дорога. " Ты увидишь реку, — продолжил Создатель. " А что такое река?" —снова спросил Адам. Вновь последовали разъяснения. "Через реку будет мост…" "Что такое мост?" — не унимался Адам. Создатель опять был вынужден все объяснить. "Там будет пещера…" "А что такое пещера?" Снова разъяснения. 2В пещере ты увидишь женщину Еву, которую я создал для тебя. И с ней ты должен выполнить мою заповедь "Плодитесь и размножайтесь". "Что такое женщина и как я должен выполнить заповедь?" Последовал курс лекций по данному вопросу. Выслушав все наставления, Адам отправился в путь. Но очень быстро вернулся обратно. Создатель спросил: " Адам, неужели ты так быстро выполнил все мои наставления?" "Нет, — ответил Адам, — я пришел спросить, что такое "голова болит"?"

Леонид Пастернак. Портрет раввина Якова Мазе. 1925. Бумага, карандаш

Яков Исаевич Мазе (1859—1924) — известный еврейский общественный и политический деятель, юрист, публицист, с 1893 по 1924 годы исполнявший обязанности московского раввина. Он был владельцем большого собрания книг и периодических изданий на многих языках, значительная часть которого в ноябре 1936 года была передана его дочерью в Государственную библиотеку СССР имени В. И. Ленина. В настоящее время коллекция Мазе хранится в Центре восточной литературы РГБ и доступна для читателей и исследователей. В состав коллекции входят книги и периодические издания XVI — начала ХХ века на иврите, идише, русском, немецком и других языках. Это классические тексты иудаизма и комментарии, трактаты по еврейскому религиозному праву, исследования об истории и культуре еврейского народа, художественная, научная и научно-популярная литература.

Каро, Ицхак бен Йосеф. Толдот Ицхак. Рива-ди-Тренто, 1558. Комментарий к Пятикнижию

От имени Российской государственной библиотеки собравшихся поприветствовала Наталья Юрьевна Самойленко, заместитель генерального директора по внешним связям и выставочной деятельности. Наталья Юрьевна рассказала о судьбе ещё одной коллекции, хранящейся в РГБ — коллекции, собранной российским востоковедом, писателем и общественным деятелем, бароном Давидом Горациевичем Гинцбургом. Сейчас полным ходом идёт работа по оцифровке рукописной части коллекции, и оцифрованные документы уже доступны в Электронной библиотеке РГБ.

• 
  
• 
  
• 
  

Альбом. Дело М. Бейлиса. 1913

На выставке представлено свыше восьмидесяти книг и периодических изданий из собрания Якова Мазе, хранящегося в ЦВЛ, а также книги самого Мазе из отдела хранения основных фондов РГБ. Несколько изданий и копий документов предоставлено куратором выставки, Ефимом Наумовичем Улицким. Среди экспонатов — издания Торы, Танаха, Мишны и Талмуда, кодексы еврейского права, редкие первые издания трудов еврейских мыслителей XVI—XIX веков. В отдельном разделе выставки собраны автографы и дарственные надписи известных религиозных, общественных деятелей, учёных, писателей и поэтов, даривших свои книги уважаемому московскому раввину. Многие книги в собрании Мазе содержат его рукописные примечания и комментарии на иврите и на русском языке, позволяющие увидеть, сколь серьёзно он работал со своими книгами.

Яаков Йосеф бен Цви Гирш га-Коген из Полонного. Толдот Яаков Йосеф. Львов, 1858. Сборник проповедей в духе хасидизма. С рукописными комментариями Якова Мазе на форзацах и внутренней крышке переплёта

Московский раввин принимал активное участие в бурных событиях 1917—1920-х годов, ставших переломными для истории нашей страны: особая часть выставки включает в себя редкие, практически не сохранившиеся книги и периодические издания, увидевшие свет на территории бывшей Российской империи в эти годы.

-- У вас не самое обычное для современного еврея имя…

— Я родился в 1937 году, и, наверное, родители хотели бы меня назвать еврейским именем — Авраамом, например, но непопулярно было в те годы. В Европе имя Адольф было среди евреев очень распространено. Я, когда в Венгрию приехал, встречал довольно много евреев с таким именем. Не думаю, что это было в знак дружбы с Германией. Не получилось назвать чисто еврейским именем по дедушкам, поэтому назвали Адольфом. Правда, я до получения паспорта не знал, что я Адольф, честно. Меня звали Адик, Аркадий… А потом, когда стал получать паспорт, уже узнал. Было желание поменять, но нужно было массу всяких процедур пройти. Махнул рукой, не стал.

-- Вы родом из Биробиджана?

— Я родился в Хабаровске, но жили мы в Биробиджане. Папа мой приехал из Белоруссии. Мама из Смоленска. У папы все родственники погибли во время войны. Бабушка с маминой стороны жила в Хабаровске, а дедушка бросил ее. Дело в том, что, поженившись в Смоленске, они уехали в свадебное путешествие в Лондон, остались там, родили девятерых детей. После революции решили вернуться в Россию. Вернулись в Смоленск — 1921–22 год, Гражданская война, разруха. Дед посмотрел на это дело — и сбежал. А они умирали буквально от голода. Завербовались на Дальний Восток, поскольку туда в то время можно было бесплатно уехать. Приехали в Хабаровск, там более-менее устроились. Работа была. И говорили-то в основном по-английски в первые годы. Мои тети работали на радио — на Запад передавали хорошие новости о Советском Союзе.

-- На идише не говорили?

— На идише тоже говорили, в основном дома. Родители разговаривали с соседями. Соседи были пожилые, каждый вечер все собирались вместе и говорили на идише. Мой отец был из религиозной семьи, думаю, из хасидов. Он знал все праздники и, конечно же, все традиции. Нас ограждали от всего этого, поскольку нужно было в пионеры вступать, в комсомол и т.д. Ну как все советские люди, обычные советские люди.

-- А отец ваш как оказался на Дальнем Востоке? Еврейскую республику приехал строить?

— У папы было такое желание, как у многих, кто приехал сюда в 30-е годы. Тогда же никто не представлял, что возродится государство Израиль. Многие люди поехали на Дальний Восток, потому что хотели иметь самостоятельную республику. Естественно, ехали коммунисты, комсомольцы и атеисты — о сохранении традиции речи не шло. Поскольку ехали семьями — везли пожилых людей. Синагогу построили, конечно, но все эти годы она была непопулярна. Потом начались репрессии. Ведь на Дальний Восток приехала большая колония евреев из Польши, из Аргентины, из Франции, и в 1937-м кого-то посадили, кого-то расстреляли.

-- Какая-то еврейская специфика в ЕАО все же была? Идиш в школах изучали?

Писатели и поэты, правда, были и на идише писали. Довольно известные были люди. И, конечно, носители традиции уходили, не передавая потомкам своего опыта, — некому было, да и не было у молодежи к этому интереса совершенно. Вот так и жили все. Общая волна возвращения к национальным корням началась с перестройкой, но основные носители культуры к этому времени уже ушли. Когда наконец-то мы получили возможность возрождать свои корни и культуру, оказалось, что не с кем — нет преподавателей, нет раввинов.

-- Вы в Биробиджане с субботниками не сталкивались?

— Лично не сталкивался, но рассказывали, что они там были самыми религиозно активными. Биробиджанский раввин рассказывал, что по субботам у него в основном субботники собирались.

-- А вы сами как стали раввином? Вряд ли с детства мечтали…

-- Женились в конце концов?

— Я знакомился со многими — ходили в кино, театр, но чтоб жениться… Душа не лежала, да и возраст уже где-то мешал. Такая неприкаянность. Я сторожем работал в синагоге и жил тут же. Утром открываю синагогу, вечером закрываю. Во дворе у нас была столовая — там бросаю шубу на стол и сплю. Денег практически нет. Ходил с ребятами на железнодорожную станцию — вагоны разгружали. Стипендия была у меня рублей 60, получал еще и как сторож 60 рублей. Времени навалом. Обошел все до единого музеи в Москве. В театры во все ходил — покупал билеты с рук, весь репертуар за год посмотрел.

— У меня не было ни малейшего позыва остаться в синагоге навсегда. Думал — перетерплю и уйду в ту жизнь, к которой привык. А делать нечего — целый день тут сидишь. Сижу — учусь, учусь. Интерес появился — совершенно прежде незнакомая область. Хотя глубоко я еще не вникал.

-- Вам с вашим пионерско-комсомольским прошлым не казалось, что все это мракобесие?

— Конечно, они меня все удивляли, но больше с человеческой точки зрения. Я не мог себе представить, что шолом-алейхемовские типажи сохранились в столице нашей Родины. Я не задавался вопросом — верить, не верить. Думал, что или женюсь в конце концов, или надо будет как-то определяться — уходить. Не мог уже так жить — один чемодан у меня на Курском вокзале, другой — на Белорусском. Поехал, взял чистое белье, пошел в баню, поменял. Постирать — тут бабушка у нас, за рубль постирает, опять повезешь в чемодан положишь. Такая неустроенность в 35 лет.

-- До вас там уже учились студенты из СССР?

— Нет, мы были первыми за всю историю Советского Союза. Комнату дали отдельную на двоих, кормили, все как положено. Утром молитва и занятия практически весь день. Очень интенсивная подготовка. С нами отдельно занимались учителя на иврите, потому что остальные ребята учились на венгерском. Напарник мой в какой-то момент влюбился, бросил все, уехал в Москву и женился. Я остался один. Как-то меня приглашает ректор и говорит: мы не можем ради тебя одного держать учителей, хочешь — занимайся с венгерской группой вместе, не хочешь — уезжай. Ну, я за этот год уже прижился в Венгрии, язык чуть-чуть подучил. Думаю — ну что я буду уезжать? Стал ходить на занятия с венгерскими ребятами. Так я и проучился с 1973-го по 1980 год. Там была очень хорошая атмосфера, грамотные преподаватели, работали с душой.

-- Вы жили в Биробиджане, потом — в Москве, потом и вовсе оказались в Европе, хоть и социалистической. Наверное, испытали огромное потрясение?

— Конечно! Я попал в Москву, походил по музеям, по театрам. Кошмар, думаю, сколько я времени потерял. Там, в Биробиджане, я много читал, было легче достать книги — знакомых масса. Но пообщаешься на том же пляже с московскими еврейскими ребятами — и видишь, насколько у них кругозор шире, чем у тебя.

-- Остаться в Венгрии не хотелось?

— Честно говоря, подмывало меня, конечно. И в Англии предлагали остаться, и в Америке. Но когда я периодически возвращался в Москву на праздники, видел, что меня здесь очень ждут. Не мог я их так вот бросить. Мама у меня тут жила, брат родной. Думаю — останусь, неприятности у них будут всякие. Ведь в то время, если человек остался за границей — все, пути назад нет. И вернулся в 80-м.

-- С триумфом вернулись в ту самую синагогу, где вас когда-то на порог не хотели пускать?

-- А если кто религиозные церемонии в синагоге проводил — обрезание или хупу, — какие это имело последствия?

-- Кашрут трудно было соблюдать?

-- Мацу в Москве пекли?

-- В 70–80-е годы политика государства в отношении религии была все же менее агрессивной, чем раньше?

Стала приходить масса писем, звонков со всей России — хотим вернуть синагогу. Вышел закон о возврате религиозного имущества. Все равно масса проблем: где-то в советское время забрали синагогу, перестроили, сделали светское учреждение. Например, в Самаре фантастическая синагога была, а в советское время там был хлебозавод. Построили синагогу евреи, которые жили в Самаре до революции. А сегодня в Самаре 10 тысяч евреев, но они не в состоянии привести ее в приличный вид. А в некоторых местах синагога есть, а отдать некому. Возможности появились, но для реализации нужны люди. Раввинов не хватает.

А как же ваши соученики по венгерской семинарии?

Почему, кстати, реформированный иудаизм здесь не прижился? Казалось бы, как раз для секуляризованных евреев, для молодежи это более простая форма: с одной стороны, возможность идентичность обрести, с другой — не очень обременительно?

Может, из-за отсутствия постоянного места? Я знаком со всеми раввинами, которые здесь работали, — очень интересные сами по себе люди, с хорошим образованием, контактные. Честно вам скажу — не знаю. Наверное, если как-то проникаться, начать жить еврейством, то ортодоксальный иудаизм — он более основательный, что ли. В России традиционно всегда было только ортодоксальное еврейство, другого не было. А если человек хочет хоть как-то приобщиться к еврейству, то поначалу ему реформированный раввин, может, и больше подходит, но потом он понимает (не хочется обижать никого), что это, по сути, клуб.

Ну вот, а потом раскололась наша российская еврейская община. Так хорошо все начиналось, организовывался Российский еврейский конгресс (РЕК). Интерес у многих громаднейший был. Не было известного человека, который бы не входил в РЕК. Общий интерес был в стране к тому, чего не знали, особенно к запретному. РЕК — светская организация. Мы входили туда как составная часть, так сказать, представители религиозных евреев. Тот же Берл Лазар с Давидом Карповым как представители Хабада туда входили. Нам выделяли какие-то деньги, мы сообща распределяли бюджет.

Как складывались ваши отношения?

Постепенно у многих пропал интерес к еврейской жизни, помогают общинам неохотно — в основном одни и те же люди поддерживают общины, а масса людей, имеющих деньги, никак не реагируют.

А как же пресловутое религиозное возрождение?

Я вам расскажу. Отмечали мы столетие синагоги — в здании при советской власти не разрешали ничего делать, только косметический ремонт. Сгнило все — стропила деревянные, в любой момент могло обрушиться все. А тут столетие — в 2006 году. Составили смету, надо около 7–8 миллионов долларов. Что для сегодняшней еврейской общины 7–8 миллионов долларов?

Волна моды на религию схлынула, когда на себя кто крестики вешал, кто могендовиды. Сегодня в общинах остались люди, которые к этому серьезно относятся. Очень радует, что молодых людей много появилось, которые учатся, соблюдают традиции, создаются молодые пары, получаются крепкие семьи, по-настоящему религиозные.

По-моему, не будет такого времени, когда каждый еврей на планете будет ходить в кипе, соблюдать кашрут и субботу. Но любой нормальный и культурный человек должен знать, какая разница между Йом-Кипуром и Песахом. А еврей тем более. И сейчас все возможности есть для этого. И, конечно, несмотря на негативные стороны нашей жизни, по сравнению с советским временем то, что сейчас происходит, — это сон, просто сон.

Публика, которая сюда ходит и в МЕОЦ, как-то различается?

Многие сюда ходят по традиции — их бабушки сюда ходили, дедушки ходили, хотя и высказывают недовольство: одним не нравится раввин Шаевич, другим — Гольдшмидт. Но ходят все равно сюда, потому что раввин Лазар еще больше не нравится. (Смеется.)

Сейчас в Москве появилось много неашкеназских общин…

Да, когда Союз развалился — очень много евреев приехало в Москву из Грузии, из Азербайджана, Узбекистана. В нашей синагоге несколько общин: грузинская, две горские — азербайджанская и дагестанская — и бухарская. У каждой есть свое отдельное место.

Человек, который вырастает во лжи, видит вокруг себя ложь, постоянно этим подпитывается. Говорят, что сегодняшняя молодежь, которая не испытала всей этой коммунистической идеологии, — они другие, свободные. Ничего они не свободные. Им все вбивается в голову, и в не меньшей степени. Та же рабская психология… Как от нее избавиться?

Когда я в первый раз приехал в Америку, мы попали на громаднейший митинг — война во Вьетнаме была. Нас в аэропорту встретили 60 полицейских. У нас делегация была межрелигиозная — возглавлял митрополит Ювеналий. Мусульмане, католики — все советские религиозные лидеры были представлены. Нас посадили в машины с мигалками, какими-то кружными путями повезли. Американцы нам говорили: для нас это нормальное явление. По любому поводу можно выйти к Белому дому. Мы понимаем, что человеку надо выпустить пар, и государство это понимает. А наше общество гораздо пассивнее: есть кусок колбасы, а если к нему еще и стаканчик водки — можно жить. Живем одним днем.

Кстати, недавно была бурная дискуссия — участвовать ли евреям в протестном движении…