Леша чума один в один

МОСКВА, 24 апр — РИА Новости, Виктор Званцев. Дерзкий, решительный, неподкупный — так коллеги из убойного отдела уголовного розыска Санкт-Петербурга отзываются об Алексее Чумаченко. Ровно 20 лет назад, 24 апреля 1998-го, он трагически погиб при задержании особо опасных преступников. О том, как постовой милиционер стал одним из лучших оперов города, — в материале РИА Новости.

Невские разборки

В середине 1990-х в Санкт-Петербурге действовали десятки бандитских группировок, боровшихся за влияние. В отделах милиции надрывались телефоны, наряды практически ежедневно выезжали на места новых убийств. Однако одно преступление потрясло даже бывалых оперативников.

"Сотрудники ГАИ обнаружили на окраине города сгоревший микроавтобус "Мазда" с десятью трупами, — рассказывает РИА Новости бывший замначальника Управления уголовного розыска ГУ Санкт-Петербурга и Ленинградской области (УУР) полковник милиции Анатолий Костин. — Экспертиза показала, что все они были убиты".

Для расследования в главке создали усиленную следственно-оперативную группу, в которую вошел и 30-летний милиционер Алексей Чумаченко. В убойном отделе он был тогда новеньким. "Леху мы взяли из Ленинского райотдела, по рекомендации. И надо сказать, не ошиблись, это действительно был опер от бога, — вспоминает бывший начальник отдела по раскрытию убийств областного УУР полковник милиции Александр Малышев. — Он мог надолго куда-то пропасть, опоздать на совещание, но потом принести такую информацию, над поиском которой перед этим несколько месяцев безуспешно работало целое подразделение".

Выяснилось, что причиной массового убийства стало мелкое ДТП, в которое попали два бизнесмена. Одного крышевали кавказцы, другого — ростовчане. Водители не смогли определить виновника аварии и обратились за помощью к покровителям. Банды встретились в офисе "Беркута", принадлежащем ростовчанам. Диалог не получился, и хозяева перестреляли незваных гостей.

Казалось бы, резонансное преступление было раскрыто, но оперативников мучил один вопрос: трупов было десять, а пропавших сотрудников "Молодежного центра" — только девять. Вскоре появилась информация, что десятым убитым был работник "Беркута" Богданов — во время разборки его случайно застрелили свои же. Тело якобы опознали родители.

"Богданов был лидером крупной преступной группировки, крышевавшей бизнесменов на Финляндском вокзале, — поясняет Костин. — Однако агентура Чумаченко сообщила, что на самом деле убили не Богданова, а рядового братка. Главарь воспользовался тем, что труп сильно обгорел и разыграл похороны с опознанием. А сам сделал поддельный паспорт и скрылся от следствия. Через некоторое время Алексей вышел на него и задержал".

Подмоченная репутация

На счету Чумаченко — десятки раскрытых убийств, операции по ликвидации крупных бандитских формирований. Его интуиции, работоспособности и везению завидовали многие. "Алексею не надо было приказывать или о чем-то просить, наоборот, его нужно было постоянно сдерживать, — отмечает бывший замначальника уголовного розыска. — Работу он ставил на первое место, она его увлекала и захватывала".

"Уже на втором эпизоде мы поняли, что это почерк серийников, поэтому Леха плотно взялся за дело, — рассказывает РИА Новости Александр Малышев. — А потом… его самого задержали. По подозрению в убийстве". Как-то вечером Чумаченко приехал к своему другу, бизнесмену Илье Тарабрину. Долго стучал в дверь, но никто не открыл. По телефону не отвечали. Наутро обеспокоенный оперативник позвал участкового и вместе с ним взломал замок. В квартире обнаружили тело коммерсанта, завернутое в ковер. У двери стояли сумки с вещами.

Приехали сотрудники прокуратуры. Чумаченко вел себя с ними нервно и раздраженно. Следователю это показалось подозрительным, и Алексея арестовали. "Я сразу собрал ребят, попросил их все отложить и заняться этим делом, — вспоминает экс-начальник убойного отдела. — Вскоре мы вышли на девушку, которая навела убийц на квартиру бизнесмена. Бандиты нанесли Тарабрину 17 ножевых ранений, собрали вещи и собрались уходить, но в этот момент подъехал Леха. Если бы взломал дверь сразу, то задержал бы их".

В СИЗО Чумаченко провел год. "Выйдя на свободу, он горел желанием восстановить репутацию честного опера и снова взялся за дело валютных менял, — продолжает Малышев. — Мы тогда еще не знали, что оно станет для него последним".

Смертельная схватка

К тому времени на счету неуловимых бандитов было десять разбоев и 15 убийств. "Для их поимки Алексей с коллегами разработал целую операцию под названием "Золотая рыбка", — рассказывает Костин. — Он вычислил адрес одной из валютчиц, которая потенциально могла стать очередной жертвой. Двадцать четвертого апреля 1998-го он устроил там засаду с напарником Алексеем Денисенко".

Приехавшие на вызов милиционеры увидели страшную картину: на лестничной площадке в луже крови лежали два раненых оперативника и убитый преступник. Милиционеров сразу отправили в больницу, но живым до нее доехал только Денисенко.

Скрывшегося бандита задержали в этот же вечер — он спрятался в тумбочке на балконе у подруги. Коллеги Чумаченко до сих не могут понять, почему Чумаченко не взял с собой усиленную группу. "В этом был весь Алексей. Он постоянно рвался в бой, потому и получил прозвище Чума, — резюмирует Костин. — Это был заряженный комок нервов. Возможно, тогда он действовал по собственной инициативе и даже не предупредил начальство о своих планах".

Чуму обычно ищут в зубах.

— Это скоротечная болезнь: она, в отличие от сифилиса или туберкулеза, не успевает оставить следов на скелете. А в пульпе зуба много кровеносных сосудов, и там велика вероятность найти остатки бактерий. Вдобавок зуб — самая плотная часть тела человека. Он отлично сохраняется и после смерти, поэтому к заключенному внутри биологическому материалу не примешиваются внешние загрязнения,— объясняет первооткрывательница древней чумы Резеда Тухбатова, старший преподаватель кафедры биохимии и биотехнологии Казанского федерального университета (КФУ).

Несмотря на возраст (едва за 30) и то, что Резеда пока еще только кандидат биологических наук, она один из ведущих специалистов по древним болезням в РФ. Интересуется сифилисом и туберкулезом, но ее конек — чума. После того как Резеда Тухбатова нашла доказательства чумной эпидемии в средневековом Булгаре, ей шлют образцы со всего Поволжья. Коллекция зубов и иных костных останков в ее лаборатории за 5 тысяч экземпляров. Стоит ли удивляться, что очередные зубы, привезенные из Самары, дали сенсационный результат? В них обнаружили древнейшие, известные на сегодня, образцы бубонной чумы, возрастом 3800 лет!

Средство массового заражения

Сразу оговоримся: ученые знают и более старую разновидность чумы. Образцам, найденным в Армении, 5 тысяч лет. Но то была менее заразная болезнь, она не приводила к появлению бубонов и не могла вызвать такую массовую смертность, как наводящие до сих пор ужас эпидемии Средних веков. Попросту говоря, бактерия еще не передавалась через укусы насекомых.

А вот в более древних армянских штаммах подобного нет.

— Скорее всего древняя болезнь распространялась воздушно-капельным путем, как большинство простудных заболеваний,— объясняет Резеда Тухбатова.— Судя по всему, обе вариации чумы долгие годы существовали параллельно.

В статье, опубликованной в июне этого года в авторитетном научном журнале Nature, российско-немецкая команда ученых построила полную генеалогию бактерии. По версии авторов, все последующие разновидности — что Черная смерть, выкосившая Европу в XIV веке, что нынешняя чума, от которой, кстати, по-прежнему умирают — ведут свой род от штамма из самарской находки. С немецкой стороны над проектом работал глава Института исследований истории человечества Макса Планка Йоханнес Краузе.

Этот профессор, которому нет и 40,— автор ряда сенсаций, и все они — из истории эволюции болезней. Только в этом году методом генетических исследований он доказал, что Европа — родина проказы, а вирус гепатита B сопровождает человека как минимум 7 тысяч лет. Геном Yersinia pestis с лондонского средневекового чумного кладбища Йоханнес Краузе расшифровал еще в 2011-м. А заодно доказал происхождение чумной палочки от куда более мирной возбудительницы псевдотуберкулеза. Неудивительно, что, когда Резеда Тухбатова в 2014-м решила доказать факт эпидемии чумы в столице Волжской Булгарии, она отправилась в лабораторию Краузе. И многолетнее сотрудничество привело к открытию.

Работа казанских и немецких ученых построена так: наша сторона собирает и готовит образцы, в ФРГ вычленяют геном. И дело не в том, что у нас нет нужной техники: аппаратура в ряде научных центров имеется. Дело в том, как с ней работают.

— Нужны не просто стерильные, а сверхстерильные условия. Мы надеваем специальный костюм, и не в один слой. В помещении должно поддерживаться положительное давление, чтобы ничего не заносило снаружи. Требования строже, чем к операционным,— говорит Резеда Тухбатова.— К сожалению, ничего подобного в России пока нет.

В целом виде чумные палочки так долго не сохраняются, поэтому заразиться ученые не могут. Зато им предстоит собирать полный геном бактерии из множества разрозненных обрывков.

— Последнее время к теме большой интерес, и наши представления о древних болезнях быстро меняются,— рассказывает Резеда Тухбатова.— Недавно считалось, что Черная смерть появилась только в XIV веке. Потом оказалось, что Юстинианова чума вызвана той же бактерией. А теперь мы видим, что ей почти 4 тысячи лет.

Ответ на загадку

Михайловский курганный могильник в Кинельском районе Самарской области, где нашли чуму, на первый взгляд ничем не выделяется среди других. Он относится к XVII веку до н.э., это поздний бронзовый век, срубная культура (названа так из-за способа погребения).

— Ее представители рыли могильную яму и устанавливали в ней сруб. Потом перекрывали его бревнами и засыпали землей. Получался такой подземный домик,— объясняет директор Музея археологии Поволжья Павел Кузнецов.

Похожих курганов в этих краях немало. Их часто раскапывают, когда на склонах кургана собираются пахать или строить. Так было и в этот раз. В 2015-м в могильнике нашли девять скелетов, а в 2016-м археолог Александр Хохлов переслал казанским палеогенетикам по одному зубу от каждого. В двух образцах и нашли чумные бактерии.

— Для историков оставалась загадкой высокая смертность населения в срубной культуре. Особенно много умирало детей,— говорит Хохлов.— И вот у нас есть вариант ответа: возможно, дело в чуме.

У эпидемии могли быть и более глобальные исторические последствия. В XVII–XVI веках до н.э., то есть вскоре после того времени, к которому относятся находки из Михайловского могильника, люди срубной культуры из этого региона смещаются западнее, до Поднепровья. Как знать, не стронула ли их с места чума? Впрочем, ученые осторожны в выводах.

— Не найдено ни одного поселка, где были бы следы массового вымирания из-за болезни. Почему мы в этом уверены? Потому что во время массовой эпидемии происходит упрощение погребального обряда: уменьшается глубина захоронений, появляются коллективные. Ничего этого в срубной культуре мы не наблюдаем,— констатирует Павел Кузнецов.— Возможно, болезнь была не столь страшная.

Важно оговориться, что, несмотря на раскопки, о людях срубной культуры мы знаем еще очень мало. Судя по всему, это были ираноязычные племена, предки сарматов, возможно, и скифов. Жили оседло. Как считает Александр Хохлов, занимались земледелием и скотоводством. Павел Кузнецов не согласен: все они скотоводы, растения не выращивали. Как бы то ни было, до понимания того, как болели в бронзовом веке и к чему привели древние эпидемии, ученым еще копать и копать.

— Главное, чтобы народ из-за чумы не запаниковал и не начал мешать раскопкам. Там ведь живых бактерий нет,— говорит Александр Хохлов.

К слову, даже расшифровав геном Черной смерти, команда Йоханнеса Краузе не смогла объяснить, почему от нее умерло столько народу. Нынешние разновидности чумной палочки очень похожи на ту, ископаемую. Но смертность от них гораздо ниже, даже если болезнь не лечить.

Изучение эволюции болезнетворных бактерий дает шанс предсказать дальнейшее развитие других возбудителей опасных болезней. И в конечном счете помочь врачам противостоять им, уверен профессор Краузе. Но уже сейчас ясно, что открытие группы российских и немецких ученых дает шанс на новое прочтение ряда загадочных страниц в истории человечества.

0.0 Введение

1.0 Чума

Это неудивительно, ведь чума на самом деле такое заболевание – смертельное и заразное, которое могло уничтожать целые города и страны.

Смерть от чумы действительно страшна – человек покрывается болезненными наростами, превращающимися в язвы, или не менее болезненными раздувающимися лимфатическими узлами (бубонами), пульс взлетает до 140, появляется аритмия, пневмония с кровохарканьем… У чумы много форм: легочная, кожная, бубонная, иногда – септическая или мгновенная, развивающаяся очень быстро. Результат был один – смерть. До появления работающей терапии заразиться чумой было практически равно смертному приговору: 95 процентов заболевших бубонной формой и 100 процентов легочной умирало. Если началась эпидемия, единственным спасением было запереться в доме и никуда не выходить – может быть пронесет.

Сейчас мы знаем, что болезнь вызывается бактерией, а переносится блохами от грызуна к человеку. Но тогда, конечно, эпидемия навевала ужас.

Именно чума сформировала понимание заразной болезни, именно она помогла придумать первые меры обеззараживания и карантина, а одеяние чумных докторов стало чуть ли не символом средневековой медицины (да, каемся, и одной из картинок-заставок нашего блога).

Именно чума стала первым бактериологическим оружием – как в кавычках, так и без. Средневековые источники часто упоминают, как при помощи трупов умерших заражали воду, трупы катапультировали через стены осажденных городов (так было, например, при осаде Каффы), а во время Второй мировой войны японский отряд 731 экспериментировал в Китае, Манчжурии и Корее, заражая местных жителей (отметим, что отряд вообще занимался оружием массового поражения, и в его состав входили самые разные группы, в том числе и работавшие с сибирской язвой, холерой и тифом, но по чуме была отдельная выделенная группа). Японцы вывели штамм, в 60 раз вирулентнее природного, и создали специальные керамические бомбы, которые были начинены инфицированными блохами. К счастью, до применения дело не дошло, а руководители группы предстали перед судом на Хабаровском процессе, который, к сожалению, распиарен меньше Нюрнбергского.

Для того, чтобы справиться с чумой, нужно было понять, как она возникает и открыть ее возбудителя. Удивительно, но это случилось уже после открытия микробов, которые вызывают такие болезни, как туберкулез, сибирская язва, дифтерия и холера. И сделали это два удивительных человека, проживших меньшую часть своей жизни в Европе.

Сибасабуро Китасато родился 29 января 1853 года в небольшом селе Окуни в провинции Хито на острове Кюсю. Сын сельского старосты, он решил поначалу делать военную карьеру, однако родители посоветовали ему стать врачом и поступать на медицинский. В 1872 году в Японии уже закончился период Эдо, время сегуната, и уже началась эпоха Мэйдзи. Япония стала открытой страной, в ней появились иностранцы – в гораздо большем количестве, чем раньше. И во время обучения в медицинском училище города Кумамото, совсем недавно бывшем столицей феодального княжества Кумамото, Китасато повстречал голландского врача Константа Георга ван Мансвельта (1832–1912). Этот человек был еще из тех голландцев, которых допускали в Нагасаки – единственный порт в Японии, принимавший европейские корабли в период изоляции. Именно ван Мансвельт распознал медицинский и научный талант Китасато. Он направил юношу в столицу, рекомендовав ему продолжить обучение в Европе.

В 1875 году юноша поступил в медицинское училище в Токио. Учился упрямый Китасато сложно, порой конфликтовал с бюрократией – и в итоге, когда он окончил это училище, получив степень в 1883 году (!), это уже был медицинский факультет Токийского университета. В 1885 году первый в Японии профессор бактериологии Огата Манасори направил толкового 32-летнего ученого, своего ученика, на стажировку в Берлин, к знаменитому Роберту Коху, где через стенку с ним работал другой ученик – Адольф Эмиль фон Беринг, с которым они стали друзьями.

Вернувшийся Китасато осмелился спорить со своим учителем. А спор с учителем в Японии – это совсем не то, что спор с учителем в Германии (Китасато часто спорил с Кохом, а после его отъезда с Кохом разругался Беринг). Дома его объявили чуть ли не предателем, однако Китасато уже нахватался европейской предприимчивости к своему упрямству. Тем более, став первым японцем-европейским профессором и отвергнув предложения ведущих западных университетов (после открытия столбнячного токсина он был экзотической звездой европейской науки), Китасато мог рассчитывать на большее, чем подобострастно взирать на профессора Токийского университета.

Поэтому наш герой нашел, как сейчас модно говорить, инвесторов, и открыл Институт инфекционных болезней, став во главе одного из первых научных институтов страны (кстати, двух своих благотворителей, вложивших деньги в институт и быстро вернувших средства за счет производства сыворотки от столбняка, Китасато бесплатно лечил до конца их дней).

Через два года после возвращения в Японию главного инфекциониста страны (Китасато то бишь – кто теперь вспомнит Огату) по просьбе правительства направили в Гонконг. Там разразилась эпидемия чумы. И именно там два человека независимо друг от друга открыли возбудителя чумы – Александр Йерсен (кстати, тоже связанный с дифтерией – он открыл дифтерийный токсин вместе с Эмилем Ру) и наш герой.

Позже в литературе развернулись настоящие баталии на тему – открыл ли Китасато возбудителя или нет (в открытии Йерсена никто не сомневается). Однако сейчас принято считать, что Китасато все же выделил именно Yersinia pestis, возбудителя чумы, который носит имя французского сооткрывателя, а то, что его первые сообщения были очень неопределенны, и что Китасато сначала не смог определить, грамположительные или грамотрицательные эти бактерии, объясняется тем, что его культура была загрязнена пневмококками.

Он дожил до 78 лет и умер от инсульта. До конца дней он что-то делал: организовал фирму по производству термометров (существует и поныне), создал и возглавил Медицинскую ассоциацию Японии…

А напоследок – еще один примечательный факт. В 2015 году Нобелевскую премию по физиологии или медицине получил Сатоши Омура, сумевший выделить из почвы бактерии-производители препаратов против гельминтов, вызывающих страшные заболевания в Азии и Африке – речную лихорадку, слоновую болезнь… К тому времени Омура полвека проработал в Институте Китасато: главном наследии первооткрывателя бактерии чумы.

Еще один герой борьбы с чумой, который точно и безоговорочно открыл чумную палочку и внес большой вклад в победу над самой чумой, был поистине гражданином мира. Он родился в Швейцарии, жил в Германии, Франции, на судах, в Гонконге и в Меконге, а последние 40 лет из своих 80 прожил во Вьетнаме. Он не застал своего отца, тоже Александра Йерсена, преподавателя естественных наук в колледжах Моржа и Обона, но любовь к познанию нового, видимо, передалась Александру Йерсену-сыну по наследству.

…В 1935 году Йерсен признавался внуку Луи Пастера, что стал микробиологом, потому что в молодости прочитал книгу о Пастере и решил попасть в этот дивный мир великих ученых. Сказал – сделал! Сначала учился медицине в швейцарской Лозанне, затем – в немецком Марбурге, а затем – в вожделенном Париже. И юноша сумел обратить на себя внимание! В 1886 году, когда ему исполнилось всего 23, знаменитый Эмиль Ру пригласил его работать в Пастеровскую лабораторию в Эколь Нормаль Супериер. Работать у самого Пастера, кумира юности.

Йерсен сразу же включается в научную работу – вместе с Ру они разрабатывали вакцину от бешенства. Двумя годами спустя он защитил докторскую диссертацию, посвященную экспериментальному исследованию развития туберкулеза (читайте в нашей книге главу об этом заболевании), работал два месяца у Коха…

В следующем году Йерсен – уже сотрудник свежесозданного Пастеровского института – снова по приглашению Ру, и снова вместе с Эмилем они трудились над разгадкой тайн микробов. На этот раз им противостояла дифтерия. И именно Ру с Йерсеном поняли, что не сам микроб убивает человека, а выделяемый им токсин. Это чуть позже поможет Эмилю Берингу создать противодифтерийную сыворотку и получить Нобелевскую премию.

А Йерсена после открытия захватила муза дальних странствий. В 1890 году он внезапно уезжает во Французский Индокитай – работает врачом на судах Messageries Maritimes, курсировавших по маршруту Сайгон-Манила, а затем – Сайгон-Хайфон, участвует в качестве врача-исследователя в знаменитой экспедиции Огюста Пави по Меконгу…

В 1894 году французское правительство направило Йерсена в Гонконг, где разразилась эпидемия маньчжурской легочной чумы. Английские госпитали закрыли перед ним двери, и Йерсен расположился в маленькой хижине, где занялся изучением болезни. Удивительно, но в условиях, гораздо худших, чем были у Китасато, он получил лучшие результаты и выделил возбудителя чумы на пару дней раньше. О том, что возбудитель чумы найден, Александр Йерсен объявил 20 июня 1894 года.

Но Йерсен, в отличие от Китасато, не остановился на этом. Он сумел доказать, что те же самые бациллы, которые потом назовут в его честь Yersinia pestis, присутствуют в грызунах, что наводило на мысли о способе передачи заболевания: блохи. Этот результат был доложен в том же году Французской академии наук старшим коллегой Йерсена, Эмилем Дюкло.

В 1895 году Йерсен вернулся в Париж – на два года, продолжить работы над чумой в более оснащенной лаборатории. Нужно было придумать способ борьбы с болезнью. Сывороточная терапия тогда уже была освоена, и Йерсен вместе с Ру, Альбером Кальметтом (вы узнаете о нем чуть больше, когда прочитаете про вакцину БЦЖ в главе про туберкулез) и Амадеем Боррелем (в честь которого названа вызывающая боррелиоз бактерия Borrelia) разработали противочумную сыворотку и вакцину. После чего Йерсен счел свой долг науке отданным и уехал в Индокитай. Навсегда. 8 января 1902 года он стал первым главой Ханойского медицинского университета и проработал на благо своей новой родины более 40 лет, умерев во время японской оккупации Вьетнама. Йерсена очень чтут во Вьетнаме, но почти забыли в родной Швейцарии. Говорят, к 120-летию со дня открытия чумной палочки посол Швейцарии во Вьетнаме уговорил известного швейцарского режиссера Стефана Клееба снять о Йерсене полуторачасовой документальный фильм.

И напоследок два маленьких факта: во-первых, Александр Йерсен был семь раз номинирован на Нобелевскую премию по физиологии или медицине за открытие возбудителя чумы (одна из номинаций была еще и за создание противочумной сыворотки). А во-вторых, вьетнамские буддисты считают Йерсена бодхисатвой – существом, достигшим просветления, но отказавшегося от нирваны ради спасения других. Жаль, что человечество лишилось шанса иметь нобелевского лауреата-бодхисатву, в честь которого назван возбудитель чумы.

Император Юстиниан Великий, почти восстановивший былое могущество Рима, был остановлен посередине рывка. Страна опустела, население сократилось в разы. Считается, что пандемия чумы убила от 30 до 40 % всего человечества.

Конечно, все знают о привычке средневековых и в особенности византийских хронистов значительно преувеличивать масштабы описываемых ими событий, поскольку чем описание значительнее, тем, как считалось тогда, громче прозвучит слава историографов. Тем более что большинство историков раннего средневековья были лицами духовными, весьма склонными к экзальтации. Но тем не менее даже современные специалисты оценивают минимальное количество жертв в 80-90 000 000 человек.

Император Юстиниан Великий, почти восстановивший былое могущество Рима и овладевший почти всеми старыми римскими землями в Европе, Азии, Африке, был остановлен посередине рывка. Его несокрушимые легионы, ведомые непобедимыми военачальниками Нарзесом и Велизарием, были вынуждены остановиться и повернуть назад. Закрепиться в отвоеванных областях не получилось. Страна опустела, население сократилось в разы. Считается, что пандемия убила от 30 до 40 % всего человечества. Во время пика болезни в Константинополе погибало по 5000 человек в сутки (согласно византийским источникам - вдвое больше).

Внутренние области Аравии практически не пострадали, население там продолжало расти, тем более что византийцы, стремясь воссоздать единый Рим, разгромили находившееся на территории современного Йемена государство, жители которого исповедали иудаизм, облегчив тем самым усилия арабов. А когда на границах Восточной Римской Империи появились свирепые армии ислама, ослабленный и обезлюдевший Второй Рим не сумел удержать завоевателей. Потребовалось намного более трёхсот лет, все воинское искусство грозного Никифора Фоки, коварного Иоанна Цимисхия и жестокого Василия Болгаробойцы, а также русские и варяжские дружины, посланные Св. Владимиром ему в помощь, чтобы хоть немного оттеснить от Европы мусульман.

Рухнули ослабленные болезнью государства ост и вестготов. Остатки римско-британского владычества были сметены агрессией англосаксонских племен. Пострадал и обезлюдил Уэльс. Валлийцам пришлось схоронить не только своего короля, но и нескольких крупных вождей и епископа. Умоляя Господа избавить человечество от бедствия, погиб от болезни Римский Папа Пелагий Второй.

Святой Себастьян молится за жертв Юстиниановой чумы. Картина конца XV века

Всё дело Юстиниана, положившего массу сил, чтобы возродить античность в несколько ином, христианском, виде, рухнуло и развалилось. Орды диковатых лангобардов штурмовали Равенну, атаковали Рим, вымогали у пап выкупы. Легионы Юстиниана и Маврикия рубились с бесчисленными полчищами персов.

По мнению многих историков, наступление Темных Веков и превращение Восточно-Римской империи в феодальное государство, замена латинского приоритета греческим и многие другие изменения –есть следствия Юстиниановой чумы.

В основание единой христианской церкви был вбит клин. Отчаявшиеся люди принимались метаться в поисках спасения, увеличивая ранее не самые многочисленные секты и еретические течения донатистов и несториан, ариан и павликан, манихеев и монофизитов. Это было время жесткого противостояния единой тогда ещё Христианской Церкви и многочисленных сектантских общин. Пришлось даже собирать Пятый Вселенский Собор, осудивший ересь.

Очень и очень многие исторические события, явились последствиями чумы, либо следствиями этих последствий. Одно шло за другим, но в корне всего была чума. Деревни стояли пустыми, а города были похожими на мясобойню. Трупы, источая отвратительные миазмы и густой смрад, грудами лежали прямо на улицах, точно после жаркого сражения. Хоронить и вывозить их не успевали. Над телами жужжали мириады мух, скопища крыс пожирали останки в опустевших домах. Обожравшиеся волки и птицы-падальщики не могли бегать, а другие летать.

Известно, что сам император Юстиниан переболел чумой, а некоторые источники указывают на то, что причиной его смерти было вторичное заражение. Ученые не исключают, что гигантская пандемия могла включать в себя не только чуму, но и еще многие эпидемические заболевания, так как источники информации чрезвычайно скудны и очень многое не дошло до нас, а то, что сохранила история, во многом переврано более поздними переписчиками и толкователями.

Простой же народ пользовался пахучими травами, чесноком, базиликом, персидской ромашкой. Те, кто побогаче окуривались ладаном и мускусом. Лекари пытались лечить клизмами и рвотными средствами, выпускали кровь. Все это скорее помогало больным отправиться на тот свет, чем исцелиться. Шарлатаны стремились нажиться. Оттого существовало столько неимоверных и фантастических рецептов, содержащих, к примеру, рыбьи чешуйки и кожу с головы гадюки, шерсть кота, печень черных дроздов и вяленую летучую мышь. Особой любовью пользовался рог мифического зверя - единорога (не путать с носорогом), считавшийся чуть ли не панацеей.

Кстати Папа Григорий Великий, по известному преданию, был первым увидевшим и указавшим всем на Архистратига Архангела Михаила над куполом гробницы императора Адриана, вкладывающего в ножны свой пылающий меч в знак того, что Господь прекращает казнь и останавливает чуму.

Чума - один из чемпионов по смертоносности и заразительности. При общей скученности людей в средневековых городах, частых массовых сборищах, шествиях и процессиях, сопровождающих различные церемонии и царящей в то время антисанитарии, это было совершенно обыкновенно. Тем более что массы населения были почти всегда ослабленными и очень часто голодали, страдая авитаминозом и отсутствием всего самого необходимого. Современные раскопки и реконструкции указывают и на то, что даже представители знати (изучались черепа правителей франков из династии Меровингов) часто недоедали и, судя по захоронениям, смертность была очень высока, особенно детская.

Кстати, очень интересно, что кровохарканья, признака легочной чумы, в источниках не описано, только признаки бубонной чумы, сильно разбавленные совсем уж необыкновенными симптомами неизвестных современной науке эпидемических болезней, описание которых на совести тогдашних историографов. И это на фоне жуткой чумной истерии, массового невроза, вызванного ужасом неминуемой смерти в нечеловеческих муках, ежедневно и зримо подтверждаемых опытом любого человека.

Вообще каждая следующая пандемия как бы опережает предыдущую в своей грозной опасности - это в течение столетий было обнаружено немалым числом медиков. Болезнь изменялась, бактерии мутировали, становились опаснее. По наблюдениям хрониста шестого века болезнь делала перерыв каждые 15 лет, возвращаясь через 2-3 года опять. И так четырежды.

Еще в конце 20-х годов профессор Чижевский, известный советский гелиолог и врач, изобретатель знаменитой лампы, высказал гениальную догадку, указывающую на связь глобальных изменений климата и возникновения эпидемий. Действительно, вирусы и бактерии весьма чувствительны к изменениям температуры, влажности, уровня инсоляции и прочее. Достаточно особо крупного извержения вулкана с выбросом тысяч тонн мелкодисперсной вулканической пыли и сажи, нескольких тысяч кубических километров сернистого ангидрида и результат налицо. Это к тому, что накануне Юстиниановой чумы извержение вулкана Илопанго в Центральной Америке вызвало резкое похолодание в Северном полушарии.

Чума очень быстро распространяется и относится к особо опасным инфекциям, однако в наши дни она не столь страшна, так как эффективно лечится антибиотиками.