И розы девы пьем дыханье быть может полное чумы

Тайны счастия и гроба

Я поехал с равнодушием, коим был обязан пребыванию моему между азиатами. Они не боятся чумы, полагаясь на судьбу и на известные предосторожности

Приятели упрекали меня за то и важно говорили, что легкомысленное бесчувствие не есть еще истинное мужество. На дороге встретил я Макарьевскую ярманку, прогнанную холерой. Бедная ярманка! Она бежала как пойманная воровка, разбросав половину своих товаров, не успев пересчитать свои барыши!

Есть упоение в бою,
И бездны мрачной на краю,
И в разъяренном океане,
Средь грозных волн и бурной тьмы,
И в аравийском урагане,
И в дуновении Чумы.

Все, все, что гибелью грозит,
Для сердца смертного таит
Неизъяснимы наслажденья —
Бессмертья, может быть, залог,
И счастлив тот, кто средь волненья
Их обретать и ведать мог.

Итак, — хвала тебе, Чума,
Нам не страшна могилы тьма,
Нас не смутит твое призванье.
Бокалы пеним дружно мы,
И девы-розы пьем дыханье, —
Быть может полное Чумы.

Но всего лишь год после арзрумского похода, находясь на пороге женитьбы, Пушкин всерьез задумывается о хрупкости человеческой жизни.

Около меня колера морбус. Знаешь ли, что это за зверь? того и гляди, что забежит он и в Болдино, да всех нас перекусает — того и гляди, что к дяде Василью отправлюсь, а ты и пиши мою биографию. Бедный дядя Василий! (Плетневу, 9 сентября 1830)

Эрос, Танатос и удаль

Я оглянулся: за мною стоял ужасный нищий. Он был бледен, как смерть; из красных загноенных глаз его текли слезы. Мысль о чуме опять мелькнула в моем воображении. Я оттолкнул нищего с чувством отвращения неизъяснимого и воротился домой очень недовольный своею прогулкою.

Одров я вижу длинный строй,
Лежит на каждом труп живой,
Клейменный мощною чумою,
Царицею болезней Он,
Не бранной смертью окружен,
Нахмурясь ходит меж одрами
И хладно руку жмет чуме
И в погибающем уме
Рождает бодрость Небесами
Клянусь: кто жизнию своей
Играл пред сумрачным недугом,
Чтоб ободрить угасший взор,
Клянусь, тот будет Небу другом,
Каков бы ни был приговор
Земли слепой

Среди этих подданных была и Natalie, не успевшая уехать из Москвы. Пушкин увещевает свою невесту покинуть город и неблаговидное соседство гробовщика Адриана:

Как Вам не стыдно оставаться на Никитской во время чумы? Это хорошо для вашего соседа Адриана, у которого выгодные заказы. Mais Наталья Ивановна, mais vous! (4 ноября 1830, 9: 361)

В то время как гробовщик Адриан стяжал в Москве неплохие доходы, безденежный болдинский помещик проповедовал в церкви с амвона своим крепостным, что холера послана им Богом в наказание за то, что не платят оброк 12 . А невесте своей он пишет:

Ясно, что в этом году (будь он проклят) нашей свадьбе не бывать. Но не правда ли, вы уехали из Москвы? Добровольно подвергать себя опасности заразы было бы непростительно. Я знаю, что всегда преувеличивают картину опустошений и число жертв; одна молодая женщина из Константинополя говорила мне когда-то, что от холеры умирает только простонародье — все это прекрасно, но все же порядочные люди тоже должны принимать меры предосторожности, так как именно это спасает их, а не их изящество и хороший тон (11 октября 1830).

Ужасный демон
Приснился мне: весь черный, белоглазый
Он звал меня в свою тележку.
В ней Лежали мертвые — и лепетали
Ужасную, неведомую речь

Вальсингам, Пушкин, Данте

Когда б не смутное влеченье
Чего-то жаждущей души,
Я здесь остался б — наслажденье
Вкушать в неведомой тиши.
(1833)

Где я? Святое чадо света! вижу
Тебя я там, куда мой падший дух
Не досягнет уже

Я стар, мне уже недолго жить, на что мне обманывать? Вы можете мне не верить, когда я скажу, что для себя самого желаю такого конца, какой он имел 21 .

Царь разрешил христианское погребение, запрещенное дуэлянтам, и поэт был похоронен рядом со своей матерью в Святогорском монастыре.

2 Бем А. Л. О Пушкине. Ужгород, 1937. C. 97. Назад

3 The Poetical Works of Milman, Bowles, Wilson, and Barry Cornwall: Complete in One Volume. Paris, 1829. Назад

The miser sickens at his hoard,
And the gold leaps to its rightful lord.
And many widow slyly weeps
O'er the grave where her old dotrad sleeps,
While love shines through her moisten'd eye
On yon tall stripling gliding by.

5 Летопись жизни и творчества Александра Пушкина: В 4 т.. / Сост. Н. А. Тархова. М., 1999. Т. 3. C. 1132. Назад

6 Там же. Т. 1. C. 314–315. Назад

7 Благой Д. Д. Бездна души (Маленькие трагедии) // Творческий путь Пушкина: 1826–1830. М., 1967. C. 35. Назад

8 Тыркова-Вильямс А. Жизнь Пушкина. 2. Париж, 1929. C. 231. См. также известную автокарикатуру Пушкина-наездника. Назад

9 См.: Bethea. D., Davidov S. Pushkin's Saturnine Cupid: The Poetics and Parody in The Tales of Belkin // Publications of the Modern Language Association. 96 (1981). P. 8–21. Назад

10 См. об этом мою статью: Тайны счастья и гроба // Континент (в печати). Назад

12 См.: Щеголев П. Е. Пушкин и мужики. М., 1928. C. 91. Назад

15 Айхенвальд Ю. Пушкин. М., 1908. C. 98–99. Назад

16 Беляк, Виролайнен. Указ. соч. C. 79. Назад

19 См. об этом мою статью: Последний лирический цикл Пушкина (1836): Опыт реконструкции // Revue des études slaves. LIX (1987). 1–2. P. 157–171; расширенную ее версию см.: Русская литература. 1999. № 2. C. 86–108. Назад

20 См.: Новикова М. Живые, мертвые, бессмертные // Пушкинский космос: Языческая и христианская традиции в творчестве Пушкина. М., 1995. C. 230–254. Назад

21 Вересаев В. Пушкин в жизни. М., 1936. C. 403. Назад